– Если оно пришло из Лондона, то это наверняка от леди Бридлингтон, – заявила София. – Арабелла, мне кажется, наши мечты начинают сбываться.
– Боюсь, что это невозможно, – едва слышно произнесла Арабелла. – Наверное, она написала, что не может пригласить меня.
– Чепуха! – решительно возразила практичная София. – Зачем тогда мама понесла письмо папе? Нет, лично мне кажется, что все уже решено. Ты едешь в Лондон на светский сезон!
– О! Если бы это было так! – дрожа от волнения, сказала Арабелла.
Гарри, который уже бросил свои узлы и теперь пытался встать на голову, вдруг потерял равновесие и упал на пол, свалив стул и зацепив шкатулку Софии и шляпку, которую расписывала Маргарет перед тем, как углубиться в чтение. Однако ни одна из сестер не сделала ему замечания, не посмеялась над его неловкостью. Он встал и насмешливо заявил, что только девчонки могут поднимать такую суматоху из-за обычной поездки в Лондон.
– Скукотища! Интересно, что ты собираешься там делать?
– О Гарри! Какой же ты глупый! Балы! Театры! Ассамблеи! – задыхаясь, произнесла Арабелла.
– Я думаю, ты поедешь туда, чтобы подыскать подходящую партию, – сказала Бетси. – Так говорила мама. Я слышала.
– А вот слышать это тебе совсем не обязательно, – резко заметила София.
– Что такое подходящая партия? – спросил Гарри, катая по полу катушки с нитками, которые выпали из шкатулки.
– О Господи! Не знаю!
– Я знаю, – снова раздался голос Бетси. – Это удачное замужество. А потом Белла пригласит к себе в Лондон Софию, Мегги и меня, и мы все найдем себе богатых мужей.
– Что я, конечно же, не сделаю, мисс, – заявила Арабелла. – И позвольте вам заметить, вас никто никуда не пригласит, пока вы не научитесь себя вести.
– Но так сказала мама, – захныкала Бетси. – И не думайте, что я ничего не понимаю в таких вещах, потому что…
– Бетси, – резко прервала ее София, – если ты не хочешь, чтобы я рассказала папе о твоем ужасном поведении, отправляйся в детскую. Там твое место!
Угроза подействовала, и Бетси, обозвав сестер «противными кошками», нарочито медленно вышла из комнаты, волоча за собой шаль.
– Она очень слабенькая, – сказала Арабелла виноватым тоном.
– – Зато не по годам развитая, – возразила София. – Лучше бы ей позаботиться о своем умственном развитии, чем думать о таких вещах. Но, Белла, если бы тебе действительно посчастливилось удачно выйти замуж! И если леди Бридлингтон вывезет тебя в свет, это обязательно случится, потому что ты, – она с восхищением посмотрела на старшую сестру, – самая прелестная девушка на свете.
– Ага! – подтвердил Гарри, довольный возможностью поучаствовать в разговоре старших сестер.
– Да, – согласилась и Маргарет. – Но ведь ей нужны бриллиантовые пуговицы, диадема, ну и все то, о чем ты говорила. Не знаю, как она обойдется без всего этого.
В комнате наступила гнетущая тишина. Первой пришла в себя София.
– Что-нибудь придумаем, – уверенно сказала она.
Никто не ответил ей. Арабелла и Маргарет, по-видимому без особой надежды раздумывали над словами сестры. А Гарри нашел ножницы и теперь с удовольствием резал на маленькие кусочки нитку для штопки. Тягостную тишину нарушил вошедший в комнату молодой человек лет восемнадцати. Красивый, чем-то похожий на свою старшую сестру, хотя немного светлее нее. Судя по высокому воротнику его рубашки и замысловато уложенным каштановым кудрям, он был если не щеголем, то большим модником. Местный портной не мог, конечно, сравниться с признанными мастерами, но в работе со своим постоянным клиентом он готов был выложиться до конца. Впрочем, в этом ему немало помогала идеальная фигура заказчика. Любая вещь смотрелась на нем превосходно. Но особенно мистер Бертрам Таллант гордился своими стройными, красивыми ногами. Сейчас они были облачены в брюки из оленьей кожи. А в ящике одного из его шкафов хранилась пара желтых панталон, в которых он до сих пор не осмеливался показаться перед отцом. Но изредка примеряя их, молодой франт чувствовал себя настоящим знатоком моды. Его высокие сапоги с отворотами были начищены до блеска. Очевидно, их обладатель приложил для этого немало сил и выдумки, поскольку родители, к сожалению, не имели возможности обеспечить своего второго сына высококачественной ваксой. Воротник его рубашки был так туго накрахмален заботливыми руками сестер, что молодой человек с трудом мог поворачивать голову. Так же, как и его старший брат Джеймс, который теперь, перед посвящением в духовный сан, учился в Оксфорде, Бертрам получил образование в Харроу. Сейчас он жил дома и занимался под руководством отца, готовясь к вступительным экзаменам в Оксфордский университет, которые должен был пройти во время пасхальных каникул. Правда, к такой перспективе Бертрам отнесся без особого энтузиазма – все его помыслы были направлены на получение чина корнета в гусарском полку. Однако его отцу это стоило бы не меньше восьмисот фунтов. Да к тому же долгая война с Бонапартом подходила к концу. Это означало, что быстрое продвижение по службе для тех, кто не имеет достаточно больших средств, теперь вряд ли возможно. И мистер Таллант не без основания решил, что гражданская служба сына будет для него менее обременительной, чем военная карьера. Он хотел, чтобы Бертрам, заняв высокое положение, стал гордостью его большого семейства. Правда, иногда ему приходилось сомневаться – есть ли у его легкомысленного отпрыска необходимые качества для такой службы. Но он старался успокоить себя тем, что Бертрам еще молод, а учеба в Оксфорде, где он сам провел три студенческих года, конечно же окажет положительное воздействие на его характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88