Он не представлял, как, застигнутый за обыском кабинета хозяина дома, сможет объяснить ситуацию. Он ведь сам ничего не понимал в происходящем. Черт побери, он даже не знал, почему прячется!..– Неуклюже, как неуклюже, – бормотал тем временем граф и, откашлявшись, добавил громко и внятно: – Очень хорошо, что я не прячу здесь мои личные бумаги.Несколько мгновений спустя он удалился, мурлыча под нос какую-то песенку, и запер за собой дверь. Гермия выползла из-под секретера, выпрямилась и оправила платье и турнюр.– Да-а, – протянула она. – Бодрящее переживание.Хит поднялся на ноги и смерил ее мрачным взглядом.– Я вряд ли могу назвать «бодрящим» преступление.– Это вовсе не преступление! – воскликнула Джулия, бросаясь на защиту тетушки. – Одем направил нам личное приглашение.– И в этом приглашении предлагалось перевернуть вверх дном его кабинет? – раздраженно фыркнул Хит.– Побудьте здесь еще несколько минут, пока я удостоверюсь, что берег чист, – проговорила Гермия, нисколько не смущенная его презрением. – Вы же где-то там немножко шпионили, Боскасл. Уверена, что вы меня поймете.– Шпионажем я никогда не занимался. И сомневаюсь, что хочу быть втянутым в эту историю.– Я тоже не хочу, – прошептала Джулия у него за плечом. – Но все-таки она моя тетка, и мне не хочется, чтобы ей причинили вред.Хит обернулся и всмотрелся в ее белеющее в полумраке лицо. Его всегда привлекали контрасты ее внешности: бледный цвет лица, огненно-рыжие волосы, широко расставленные выразительные глаза, гладкая кожа… Но Хита тянула к ней не только утонченная красота. В Джулии были ум, сердечность, теплота… Джулия была личностью. Он вдруг подумал, понимает ли Рассел, во что ввязался и насколько ему повезло.– Полагаю, вы такое проделываете не слишком часто?– Хотите верьте, хотите нет, но это наша первая попытка «проникновения и взлома».Он вытащил из жилетного кармана карту дома, которую она обронила в коридоре, и весело ухмыльнулся:– О, этому я верю. Надеюсь, она станет и последней.Ее полные губы изогнулись в легкой улыбке.– Одного опыта более чем достаточно для некоторых приключений. Не правда ли? Особенно греховных.Не было никаких сомнений, на что она намекала. Его пульс мгновенно участился в ответ.– Не знаю, Джулия. Некоторым из нас первый вкус соблазна лишь разжигает аппетит.– Тогда хорошо, что я не рьяный гурман.– А может быть, ты сидела не за тем столом, – вежливо откликнулся он.– А может быть, я предпочитаю есть одна.Хит медленно улыбнулся. Он не мог вспомнить, когда в последний раз сражался на словесной дуэли с женщиной, не зная, победит или проиграет. Этот вызов горячил ему кровь.– Эй вы, двое, пошли, – прошептала от двери Гермия. Она приоткрыла ее, снова выглянула в коридор, затем исчезла и нем. – Не время вспоминать прошлые знакомства.Хит лишь растерянно покачал головой. Он до сих пор не понял, что они здесь делали и как он оказался в самой гуще этого непонятного заговора.– Что тут происходило? – произнес он, снова обращаясь к Джулии. – В чем, собственно, было дело? Не ждете же вы, что я поверю, будто безобидный старый Олдрик шантажирует вашу тетушку?– Но это правда, – с извиняющимся видом пожала плечами Джулия.– Тогда с этим нужно бороться по всем правилам. То есть привлечь власти, а не рыться в чужом столе.– Но это ведь не обычное гражданское дело, – обыденным тоном заметила Джулия. – А сугубо личное. Олдрик угрожает опубликовать старые любовные письма Гермии, если она не согласится на его требования.– То есть… – Хит оборвал фразу, потому что ему стало очень любопытно.Для мужчины, который редко бывал в свете и не знал сплетен, такое любопытство было вполне простительно.– Как вообще попали к нему письма твоей тетушки?Джулия тряхнула головой.– Они были написаны ему.Хит еле сдержал ухмылку.– Ты шутишь?– Боюсь, что нет. Видишь ли, много лет назад у Олдрика с Гермией был бурный роман, и она по глупости описала некоторые детали их связи в письмах.Джулия посмотрела ему прямо в глаза, словно предостерегая не упоминать некоторые подробности их собственного прошлого. Но Хит невероятным усилием воли превратил свое лицо в холодную маску.– И Олдрик пригрозил опубликовать ее письма, если она не заплатит ему какую-то несусветную сумму? – поинтересовался он, пытаясь, чтобы в голосе прозвучало приличествующее случаю отвращение.– Нет. – Джулия обошла его, коснувшись платьем. – Не совсем. Он пригрозил, что выставит их роман на всеобщее обозрение, если она не согласится выйти за него замуж.Хит больше не мог сдержать рвущуюся наружу улыбку. Объяснение оказалось совсем не таким, какого он ждал, гораздо более разумным. Образ Олдрика – злобного шантажиста растаял. Пожилой граф, влюбленный в бойкую вдовушку – соблазнительницу его юности настолько, что дошел до шантажа… Хит потер переносицу, чтобы не расхохотаться. Возможно, необузданная страсть была фамильным свойством семейства Джулии. По крайней мере в его роду это передавалось по наследству. Неудивительно, что двое молодых людей с подобной наследственностью, оставшись наедине, явили взрывное сочетание. Что поделаешь? Такая кровь!– Господи Боже, – произнес он. – Кто бы мог подумать? Олдрик и твоя тетушка?!– Моя тетушка в ужасе от того, что ее нескромное прошлое будет выставлено на суд публики.– Да уж. Могу себе представить. Гермия и Олдрик, наверное, были огненной парочкой. В свое время.Джулия бросила на него быстрый предостерегающий взгляд, словно напоминая, что ей тоже хотелось бы похоронить их личное прошлое. Но ей не нужно было волноваться. У Хита не было намерения возрождать это прошлое, поэтому так, на удивление, неожиданно прозвучали следующие ее слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15