- Я просил вас не волноваться, Сара. Большинство родителей не считают, что их детям надо ходить в школу. Они пришлют в школу своих детей, командир военной части прикажет им это сделать.
- А он прикажет?
- Непременно.
- Почему вы в этом так уверены?
- Я хорошо знаю нового командира.
- Майора Файрстоуна?
- Нет. Нового. Майора Мархема Алленбоя Нэша, приступающего к своим обязанностям с первого числа следующего месяца. - Он подошел к Магдалине и взял у нее из рук валик. - Я получил назначение сегодня утром. Поэтому-то мне доподлинно известно все, что будет делать новый командир. Дайте-ка я утрамбую землю, прежде чем вы начнете развешивать свои плакаты. - И он принялся катать валик по тому месту, куда она собиралась встать.
Сара забралась на скамейку, чтобы прикрепить повыше карточки с английскими буквами, которые бережно везла из Айовы.
- Как хорошо, Мархем. Повышение по службе. Я так за вас рада.
Он повернулся и что-то сказал Магдалине на тагалогском языке. Молодая филиппинка молча вышла из комнаты.
- Что вы сказали ей, Мархем?
- Я сказал, что валик слишком тяжел для будущей матери и что она поможет значительно больше, если принесет нам что-нибудь поесть.
- Это хорошо. Я тоже проголодалась. Откровенно говоря, меня беспокоило то, что она толкает эту тяжеленную штуковину. Ребенок, думаю, должен родиться через месяц. - Поверх детских головок, торчащих в окне, она увидела Магдалину, быстро идущую по грязной улице. - Я так обрадовалась, что забыла о еде. - Стоящая на скамейке Сара сразу стала выше ростом и теперь смотрела сверху на походную шляпу капитана.
Оказывается, приятно иногда иметь возможность посмотреть на него сверху вниз.
- А вы не рады?
Карие глаза взглянули на нее с удивлением, и по искоркам смеха, мелькнувшим в их глубине, она поняла, что он опять подтрунивает над ней.
- Чему, мадам учительница?
- Повышению по службе, конечно. Это же замечательные новости.
- Вы эти карточки собираетесь вешать? - Он поднял пачку карточек с темно-зелеными буквами.
Сара выбрала «А» и «В», а остальные положила на скамейку около ног. Она уже рисовала в своем воображении, как дети старательно выводят буквы на грифельных досках. Если у них есть грифельные доски или мел. А если нет, ей придется что-нибудь придать. Сара приложила карточку к стене и залюбовалась красиво написанными буквами. Потом посмотрела вниз на улыбающееся лицо Мархема.
- Мы уже наговорились о школе, расскажите поподробнее о вашем новом назначении.
Его улыбка разом угасла.
- Это повышение может означать, что меня ждет отправка в еще какую-нибудь Богом забытую дыру здесь, на Филиппинских островах, или в другом месте. - Взгляд карих глаз пронзил ее. - А я не хочу уезжать, пока не увижу, что белокурая учительница хорошо устроилась, работает и счастлива.
При его последних словах Сара вдруг с ужасом увидела, что по утрамбованному земляному полу как будто пробежала волна. Мелко затряслись стены, скамейки сдвинулись с места. Карточки с алфавитом рассыпались по земле.
- Мархем! - закричала Сара, - Что это? - Она почувствовала, что летит в пустоту.
Сильные руки подхватили ее.
- Это землетрясение, дорогая. Обыкновенное небольшое землетрясение. С вами все в порядке?
Пол встал на место, стены перестали трястись. Бонг вернул в прежнее положение перевернутые скамейки.
- Я не позволю, чтобы с вами что-нибудь случилось, малышка Сара. Разве вы забыли, что охранять вас - это моя работа, военный приказ? - Он крепко прижимал ее к своей груди, и ее легкие волосы шевелились от его возбужденного дыхания.
Сара не двигалась, не могла двигаться. Руки капитана, нет, майора до сих пор действительно защищали ее в этом странном, неизвестном мире, с которым она рискнула связать свое будущее. И вот теперь единственный человек, который заботится и охраняет ее, может уехать! Она прижалась к нему и заплакала.
Глава 18
Хотя майор Файрстоун пока еще оставался командиром части, Мархем все же обязал все семьи в Сан-Мигеле послать своих детей в школу. Некоторые дети пришли со своими нянями, на местном наречии - йойа, других сопровождали слуги или родственники, но пришли все, даже младший брат Магдалины. Они приходили каждый день, но тогда, когда хотели они, а не в то время, которое назначала Сара.
- Почему они не приходят вовремя, Мархем? - жаловалась Сара, - Бывает, что когда я звоню в колокольчик, в классе присутствуют двое или трое учеников. Некоторые приходят только после обеденного перерыва. - Она наклонилась над его столом, полагая, что так ее слова будут звучать убедительнее. - И почему, Мархем, с ними приходят няни, или другие слуги, или взрослые родственники?
- Вы должны быть терпеливой, Сара. Мы приучим их приходить вовремя. Для филиппинцев время вообще не имеет такого значения, как для нас. - Он с улыбкой посмотрел на золотые часики, висящие на цепочке у нее на груди. - Мы можем им всем раздать часы.
Сара заметила, что он довольно долго рассматривает драгоценный камень в ее часах, и перед ее мысленным взором возник летящий по воздуху розовый корсет. Мархем широко улыбнулся и взглянул ей в лицо.
- Вы знаете, леди учительница, что у них даже нет часов, во всяком случае, у большинства из них.
Да, конечно. Об этом она не подумала. Сара вспомнила, как голо и просторно в их домах, где она бывала. Дагерротипы родителей или бабушек и дедушек, разодетых в свои лучшие одежды, украшают стены, мебели почти нет. Ну, может, один деревянный стул или скамья. И часов тоже нет.
- Вы правы. Впрочем, я знаю, как решить проблему со временем. Я буду звонить первый раз за пятнадцать минут до начала урока и второй раз, когда урок начинается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81