Он схватил ее за подбородок, вынуждая посмотреть на него.
– Отвечай, Рейна.
– Мне не придется противиться соблазну, когда ты не будешь крутиться возле меня.
Губы Вульфа тронула улыбка.
– Так я тебя соблазняю?
Она предпочла сменить тему разговора.
– Ума меня ненавидит. Мой переезд в кладовую поможет сохранить мир в твоем доме.
Вульф понял, что она просто не хочет отвечать на этот вопрос.
– И все же ответь мне. Я тебя соблазняю?
– Ты и сам знаешь. Но пока я твоя рабыня, ничего хорошего из этого не выйдет. Я слишком горда, чтобы стать наложницей кого угодно, не говоря уже о Вульфе Безжалостном.
– Рейна, это не игрушки. Ты и правда моя рабыня. И пока я не дозволю тебе поступать по своему усмотрению, ты будешь спать в моем доме.
Когда Рейна попыталась оттолкнуть его, Вульф лишь крепче прижал ее к себе. Ей слишком понравилось быть в его объятиях, когда ничто не скрывало ее прелестей, кроме тонкой рубашки. Он прижался бедрами к нежной плоти у нее между бедер, его похотливый член жаждал получить от нее больше, чем она готова была предложить. Вульф уставился на ее роскошные губы. Сможет ли он оказаться достаточно соблазнительным, чтобы она потеряла контроль над собой? Подозрительный огонек зажегся в ее зеленых глазах, когда он медленно наклонился к ней. Он обхватил ее губы своими губами как раз в тот момент, когда она собралась возразить. Вульф проигнорировал ее тонкий писк, когда его язык проник в ее рот. Он целовал ее страстно, дико, намереваясь сломать воздвигнутые между ними барьеры.
Он был готов кричать от радости, когда почувствовал, что губы ее размякли, а она всем телом прижалась к нему. Рейна действительно принадлежит ему! Несмотря на все ее возражения, она сейчас доказала, что не может сопротивляться его чарам. Одной рукой он нащупал ее грудь, а другая начала медленно поднимать край ее рубашки.
Он ошибся. Рейна все-таки могла сопротивляться соблазну. И она доказала это, отскочив от него за узкую кровать.
– Я не буду твоей наложницей, Вульф. Ты можешь принудить меня, но обещаю: тебе это не понравится.
В голосе Вульфа звучало неприкрытое разочарование.
– Не понимаю, зачем мне эти проблемы, когда множество женщин готовы предоставить мне ночлег. Я могу получить любую рабыню, какую только захочу, и мне не придется прикладывать особых усилий.
Рейна не понимала, почему слова Вульфа задели ее, – знала только, что они ее обидели. И хотя она не сомневалась, что, отвергая его, отвергает свои чувства, она отказывалась считать себя рабыней, послушной капризам хозяина. Если бы Вульф признал за ней право выбора, то, возможно, она бы и пошла на поводу у своего желания возлечь с ним, поскольку знала, что он способен доставить ей истинное наслаждение.
Вульф показал ей, что вовсе не все мужчины такие негодяи, как Раннульф, что не все эгоистично используют женщин, игнорируя их нежелание или даже причиняя боль. И Рейна была благодарна Вульфу за это. Она бы очень быстро научилась испытывать к нему нежность, если бы он относился к ней как к женщине, а не как к вещи.
Рейна настороженно покосилась на Вульфа. Почему он все-таки не отправился на поиски женщины, которая бы с радостью разделила его ложе? Почему он так пристально смотрит на нее, пожирая взглядом из-под прикрытых век ее почти раздетое тело? Рейна скрестила руки на груди, закрываясь от его пронизывающего взгляда.
– Почему ты не уходишь?
– Молот Тора, мне не нужна просто женщина! К моему величайшему сожалению, я хочу тебя.
Не сказав больше ни слова, Вульф протянул к ней свою длинную руку, схватил невольницу за талию и потащил к себе через кровать. Затем он упал на нее сверху, придавив к постели телом. Рейне неожиданный порыв Вульфа ярко напомнил нападение Раннульфа. Она начала сопротивляться всерьез, биться под ним, слишком живо вспомнив сцену насилия.
– Нет! – кричала она, и голова ее металась из стороны в сторону. – Умоляю, не причиняй мне боли!
Вульф схватил ее за руки и завел их ей за голову, а сам стал на колени и пристально посмотрел на продолжавшую сопротивляться женщину.
– Рейна, я не причиню тебе боли. Посмотри на меня. Я Вульф, а не Раннульф.
Постепенно к Рейне возвратилось самообладание. Будто не понимая, где оказалась, она окинула взором альков и, наконец, поняла, что лежит на кровати, покрытой шкурами, а вовсе не на твердой, пропитанной кровью земле.
– Я… я думала…
– Я знаю, что ты подумала, и мне больно знать, что ты считаешь меня жестоким зверем. Больше я тебя не побеспокою.
Он резко соскочил с кровати и вылетел из алькова. Слезы застилали глаза Рейны. Воспоминание о том ужасном дне буквально раздавило ее. И хотя в глубине души она знала, что Вульф не причинит ей зла, она не могла справиться с охватившей ее паникой.
Но, наконец, Рейна приняла решение и ладонью стерла бегущие по щекам слезы. Она должна покинуть Вульфа и отправиться домой. Ей отчаянно хотелось узнать, живы ли еще ее родители. Вернулись ли ее братья благополучно домой лишь для того, чтобы обнаружить, что родители погибли, сестра пропала, а все, что было им дорого, разрушено? Если она останется здесь в качестве рабыни Вульфа, ей это не принесет ничего, кроме горя.
8
Рейна не понимала, почему не может успокоиться и перестать плакать, – ведь Вульф ушел, уверив ее в том, что больше не побеспокоит. Она ведь именно этого и хотела, разве нет? Вульф – норвежец, дикарь. Грабитель. Убийца невинных.
И все же она не могла отрицать, что между ними что-то возникло. Что-то непреодолимое, чему нельзя сопротивляться. Однако затем реальность грубо ворвалась в ее мысли. Слишком много боли стояло между ними, чтобы игнорировать это, слишком много препятствий, слишком много недоверия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91