– Это еще самое малое, чего вы заслуживаете! – пропыхтела Мереуин, не имея возможности высвободиться. Даже дышать было трудно в кольце могучих рук, прижимающих ее к железной груди. Одна большая рука больно стискивала оба запястья, а другая обхватила талию, оторвав девушку от пола и не позволяя пинаться.– Пустите меня! – выдохнула Мереуин.– Не пущу, пока не пообещаете вести себя прилично, – совершенно спокойно отказался Иен, демонстрируя таким образом, что старания утихомирить разъяренную маленькую мегеру нисколько не утруждают его. – Никогда!– Вам уже следовало бы кое-чему научиться, – напомнил маркиз. – Вы не смогли выйти победительницей из нашей прошлой стычки.– Но и вам не удалось выйти из нее в целости и сохранности, – парировала Мереуин, откидывая прижатую к тонкой батистовой рубашке голову, чтобы взглянуть на него. Губы девушки приоткрылись, обнажив зубки, на мгновение ее лицо стало похоже на мордочку злобного зверька.Он и сам не смог сдержать гнев:– Будь вы мужчиной, я уже бросил бы вам перчатку!– Вы так уверены, что выиграли бы дуэль? – насмешливо полюбопытствовала она.Маркиз сердито встряхнул ее. Мереуин закричала, и он увидел страдание в глубине синих глаз, головка опустилась, плечи поникли. Маркиз вспомнил вдруг, что девушка только начала оправляться после жестокой порки, и догадался о боли, которую наверняка причинил ей. Сердце снова кольнула жалость, и он ослабил хватку, встревоженный смертельной бледностью прелестного личика.– Вам плохо? – окликнул он.Глаза Мереуин распахнулись, в их темно-синей глубине пылала ненависть, но голосок был дрожащим и слабым.– П-провались в п-преисподнюю, сассенах п-поганый!Дверь неожиданно распахнулась, и в комнату властным шагом вошла пожилая женщина с волевым лицом, седеющими волосами, строго зачесанными назад с высокого лба и скрученными узлом на затылке. Блекло-серые глаза женщины недоверчиво уставились на сцепившуюся парочку, поскольку она приняла гнев, сверкавший в глазах башнеподобного маркиза, за страсть – ведь он держал явно обмякшую девушку в объятиях, а алые губки Мереуин приоткрылись, как бы ожидая его поцелуя.– Глазам своим не верю! – раздался разгневанный голос с сильным шотландским акцентом. – Вы что, не могли обождать, покуда малышка оправится, прежде чем так на нее набрасываться? Да к тому же наедине, у нее в спальне! Даже не знаю, что и сказать, милорд!Лорд Монтегю медленно улыбнулся. Судя по выражению красивого лица, возмущение женщины немало его позабавило.– Уверяю вас, миссис Маккрэри, – начал он, поднимая беспомощно повисшую в его руках девушку и неся ее к кровати, – последнее, что пришло бы мне в голову, так это поцеловать этого бешеного чертенка.– Положите меня, вы, дерьмоед и подлец, – слабо шепнула Мереуин, когда лорд Монтегю, гораздо бережнее, чем ему хотелось бы, опустил ее на тонкие простыни.Выбранные девушкой выражения изумили даже такого закаленного мужчину, как маркиз, которому оставалось лишь радоваться, что слов этого невинного ангела не слышит благочестивая миссис Маккрэри, ибо они больше приличествовали бродягам с лондонских окраин.– Поверьте, все совершенно не так, как вам кажется, – добавил он, выпрямляясь и поворачиваясь к рассерженной Дженет Маккрэри, которая нетерпеливо притопывала ногой в знак того, что ждет объяснений. – Я зашел посмотреть, как чувствует себя мисс Макэйлис, и обнаружил, что она собирается спуститься вниз. Видите, она даже сама оделась.Мереуин действительно была одета в свое красно-коричневое платье, это подтверждало его рассказ, но женщина все еще сомневалась.– Я попробовал уговорить мисс Макэйлис вернуться в постель, – нахально продолжал маркиз, – но она проявила несговорчивость, и в момент вашего появления я пытался отправить ее туда силой.Проницательные глаза старушки изучали безжизненное личико на пуховой подушке. Мереуин спала, утомленная схваткой с маркизом. Суровое лицо пожилой женщины смягчилось при взгляде на тонкие черты, и она с неожиданной нежностью откинула с гладкого лба золотой завиток.– Спасибо за помощь, милорд, – отрезала миссис Маккрэри, бросая острый взгляд на красавца маркиза, – только теперь, раз крошке лучше, вам, по-моему, приходить сюда не следует.Чувственный рот сжался.– Обещаю, миссис Маккрэри, я вовсе не расположен заглядывать в логово этой дикой зверушки.Маркиз как ни в чем не бывало шагнул за порог, и, когда гигантская фигура скрылась из виду, миссис Маккрэри только головой покачала. Ну и дерзкий же плут, думала она, расстегивая лиф бархатного платья Мереуин, чтобы ее спящей пациентке было удобнее. Красивый, как снежный барс, которого она в юности видела в Непале, и такой же опасный.Мереуин проснулась оттого, что в комнату, распахнув ногой дверь, вошла седовласая женщина с деревянным подносом в руках. Поплыл дразнящий аромат бульона и свежеиспеченного хлеба, и девушка, сморщив носик, открыла глаза.– Да-да, так я и думала, это вас быстро разбудит.Мереуин вскинула глаза, смутно припоминая женщину с острыми чертами лица в простом коричневом платье без отделки на рукавах и вороте, без всяких кружев и вышивок.– Вы миссис Маккрэри, – догадалась она.Суровые черты на секунду смягчились, в широко распахнутых синих глазах старушка заметила смущение и растерянность.– Она самая. Проголодалась, детка?Лицо Мереуин прояснилось.– Неужели вы шотландка?– А как же, – добродушно отозвалась миссис Маккрэри, ставя поднос на стул и протягивая чашку с бульоном охотно схватившей ее Мереуин, у которой урчало в животе, – хоть Шотландию уже много лет не видала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136