– Можете уехать, когда пожелаете, Мереуин, – спокойно проговорил Иен, – но от правды вам не убежать. Вы сегодня клялись перед Богом в неуклонном повиновении мне.– Я, кроме того, клялась уважать вас и почитать, – сердито добавила она, думая о том, что он стоит слишком близко, – и эту клятву исполнять тоже не собираюсь!Она вытянула руки, чтобы оттолкнуть маркиза, и тут же почувствовала его пальцы на своих запястьях. Приготовившись к боли, Мереуин не сразу поняла, как нежно прикасаются к ней его руки, а на лице написано не раздражение, не гнев, а нечто весьма смахивающее на печаль.– Вы всегда будете на ножах со мной, Мереуин?Тронутая его тоном, девушка старалась не смотреть в неотрывно устремленные на нее серые глаза. Собравшись с силами, она холодно заметила:– Позвольте вам кое-что напомнить. Вы обещали превратить мою жизнь в ад на земле. Почему я должна быть мила с вами?Иен безнадежно покачал темноволосой головой:– Я вижу, прошлое будет вечно преследовать нас.– А как же иначе?Несмотря на резкость тона, смятение Мереуин нарастало. Неужели он пробует заключить мир и начать все сначала теперь, когда они муж и жена? Она желала бы в это поверить, но боялась. Раздираемая сомнениями, Мереуин смотрела на широкую спину Иена, который отошел к окну, задумчиво глядя в сгущающиеся сумерки.– Я понимаю, вас мучают сомнения, – проговорил он, по-прежнему стоя к ней спиной. – Может, со временем они исчезнут.Мереуин не успела ответить – в дверях неожиданно вырос лакей, объявляя, что обед подан.– Пойдемте вниз? – Рука Иена повисла в воздухе. Мереуин, поколебавшись, вложила руку в его протянутую ладонь.– Хорошо, милорд.– Можете называть меня Иен. В конце концов, я ваш муж.– Не стоит напоминать. Этого я никогда не забуду.Чувственные губы сжались, но тон не изменился:– И обещаете не убегать?Мереуин вздохнула, желая поверить своему сердцу:– Обещаю, милорд.– Иен.– Обещаю, Иен.– Постойте минутку, – попросил он, бросив взгляд в камин. Наклонился, поднял обручальное кольцо и надел на ее тоненький пальчик. – Впредь вам надо быть осторожнее, – сказал маркиз, смягчая улыбкой строгость тона, – а то опять потеряете. Ему суждено оставаться при вас всю жизнь. Ну, пошли?– Да, милорд, – прошептала Мереуин радуясь, что он не стал ее бранить.– Иен.– Иен, – эхом отозвалась она.Большой зал со сводчатым потолком и гобеленами на стенах, освещался мягким дрожащим пламенем свечей. Один конец темного дубового обеденного стола был сервирован прекрасным тонким просвечивающимся фарфором и ярко начищенным серебром. Едва Мереуин села, как вошли два лакея с супницей и бутылкой шампанского в ведерке со льдом.– Боюсь, за свадебным обедом мы будем только вдвоем, извинился маркиз и взглянул на нее блестящими темными глазами, и все равно превратим его в торжество.Мереуин сморщила носик.– К сожалению, настроение у меня совсем не торжественное.– Неужели? – изобразил он удивление. – Какая жалость? А я думал, свадьба – счастливое событие.– Нет, если она замышлялась в аду.Рука лакея, ставившего перед Мереуин тарелку с копченой лососиной, дрогнула, но он умудрился скрыть потрясение под маской равнодушия. Мереуин не обратила на него никакого внимания. Темно-синие глаза были прикованы к маркизу, сидевшему напротив в своем великолепном свадебном наряде. Иен держался со сдержанной нежностью, что даже немного пугало Мереуин.Как только подали главное блюдо, Йен жестом отослал лакеев и холодно произнес:– Надеюсь, в будущем вы воздержитесь от подобных замечаний в присутствии слуг.Вот такого маркиза Мереуин знала лучше и моментально вернулась к привычному язвительному тону:– Я буду говорить, что хочу и когда хочу, в конце концов, я маркиза.– Так и ведите себя, как маркиза. Черт побери, Мереуин, неужели вы думаете, будто мне хочется, чтобы слуги считали мою жену мегерой?В низком голосе явственно звучала насмешка.– Об этом вам следовало подумать прежде чем жениться на мне.Иен начинал горячиться, но изо всех сил пытался сохранить, спокойствие.– Хорошо, если желаете, ведите себя, как дикарка. Однако прошу вас об одолжении – будьте полюбезнее с Марти. Она вас, похоже, уже обожает, а мне неприятно ее огорчать.Мереуин заморгала, не в силах поверить, что маркиз Монтегю способен питать к кому-либо теплые чувства. Правда, маленькая седенькая старушка необыкновенно добра, однако до сих пор маркиз не думал ни о ком, кроме себя:– Кажется, вы ее любите, – заметила она.– Да. – В его тоне не было даже тени насмешки. – Она живет тут со дня свадьбы моих родителей и после смерти матери растила меня.Иен сказал об этом без особого выражения, но Мереуин догадалась, что эта тема небезразлична для него. Девушке вдруг пришло в голову, как мало она знает о своем муже, и захотелось расспросить его о семье, но она так и не решилась, объяснив внезапно возникшую между ними близость необычностью момента. Можно себе представить, что бы он наговорил, прояви она интерес к истории семейства Вильерсов!Мереуин хранила молчание до конца обеда, но чем упорнее она молчала, тем разговорчивее становился Иен. С непонятной для самой себя заинтересованностью она слушала рассказы о старинных гобеленах, об изображенных на них сюжетах, поражаясь его знанию истории, хотя скорее откусила бы себе язык, чем призналась в этом. Мереуин с неохотой признала, что род Вильерсов честен и отважен, всегда был предан своим государям и даже принял сторону Карла II, короля из династии Стюартов, в борьбе против «круглоголовых» «Круглоголовые» – прозвище сторонников парламента в период Гражданской войны в Англии 1642–1651 гг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136