Какая жалость, что он так похож по характеру на своего отчима – человека, которого она с годами все больше и больше презирала!
«Ладно, теперь с этим покончено!» – сказала она себе. Хорошо, что по выражению ее лица граф не догадался, что происходит с его дочерью. В это дело она не собиралась встревать, и по ее спине пробежал холодок, когда она представила себе, как высокородный граф рассчитается с виновником греха своей дочери. Слава тебе, Господи, что она «не выпустила кота из мешка»!
Когда вдали показалась черепичная крыша Блэкберн-Холла, пассажиры экипажа не проронили ни слова. Даже возница был погружен в свои собственные мысли, и миссис Блэкберн пришла бы в ужас, если бы могла прочитать их. В запале она говорила так громко, что ее информация не могла пройти мимо ушей человека, сидевшего на облучке.
Миссис Блэкберн не могла предположить, что станет источником информации о состоянии Сэйбл, дошедшей до Нортхэда уже на следующий день, ибо возница был не кто иной, как Джиме, старший грум Блэкберн-Холла и новоиспеченный муж Люси Уолтерс, бывшей камеристки леди Сэйбл. Хотя Джиме ни на грош не поверил словам злоязычной женщины, он не мог не встревожиться. Кто-то должен уведомить графа о сплетнях, распространяемых Летисией Блэкберн, и его милость должен сделать все, чтобы они не вышли за пределы Блэкбери-Холла.
Ситуация весьма деликатная, но Джиме гораздо лояльнее относился к Сен-Жерменам из Нортхэда, чем к своему новому хозяину. Он знал, с каким обожанием его жена служила леди Сэйбл и теперь буквально придет в ужас, если такие шокирующие слухи начнут распространяться по округе. «Следует немедленно поговорить с женой», – твердо решил Джиме, а уж Люси сообразит, как поступить.
– Конечно, ты прав, дорогой, нужно срочно съездить в Нортхэд, – сразу же сказала Люси. – Уф, какая ужасная, какая мерзкая женщина! – добавила она; при одном упоминании имени Летисии Блэкберн у нее сверкнули глаза. – Ей повезло, что она убралась в Девон, а не то, клянусь, я задушила бы ее! Надо же заявить, что леди Сэйбл ждет ребенка! И лишь на том основании, что ее затошнило. Уф! Да эта дамочка не знает, как ведут себя перед опоросом даже свиноматки, не то что люди!
– Люси, ради Бога! – прервал ее муж, испытывая неловкость оттого, что слышит. Вопрос о деторождении казался ему слишком деликатным, чтобы обсуждать его с кем-либо, даже если это его жена, в особенности же когда речь шла о глубокоуважаемом семействе Сен-Жерменов!
– Я поговорю с ее милостью завтра, – успокоила его жена. Хотя Люси вышла за Джимса и переехала в его домик в поместье Блэкбернов, она продолжала работать в Нортхэде и всей душой была предана Сен-Жерменам. Многие ее обязанности взяла на себя маленькая Кэйти Пендэйвис, но Люси настояла на том, чтобы продолжать служить у леди Сэйбл, когда бывала в большом доме, и готова была встретить в штыки любые критические высказывания в адрес своей обожаемой молодой барышни.
У нее вновь засверкали глаза. Никто не посмеет обидеть ее малышку грязной ложью, пока она жива, и уж, конечно, это не удастся сделать этой мерзкой кумушке – вдове Блэкберн! Завтра рано поутру она поедет в Нортхэд и расскажет графине все, что слышал Джимс, а потом уж, когда это дойдет до графа, кое-кому несдобровать!
Глава 15
– О, леди Сэйбл, вы настоящая красотка, честное слово! – восхищенно воскликнула молоденькая Кэйти Пендэйвис, заправляя выбившийся локон обратно под ленту с цветами, вплетенными в волосы хозяйки. Отступив на шаг, она снова ахнула, восторгаясь пастельно-желтым платьем Сэйбл, отделанным снизу небесно-голубыми лентами. С узкими плечами и длинной, грациозной шеей, подчеркиваемой низким вырезом платья, Сэйбл Сен-Жермен казалась восторженной камеристке поистине прекрасной принцессой.
– Ладно тебе, Кэйти, – по-доброму пожурила се Сэйбл. – От таких речей у меня закружится голова.
– Но это правда, миледи! – настаивала Кэйти. Протянув руку, она достала из ящичка маленький хрустальный флакон духов и протянула его своей хозяйке. – Вам следует надеть именно такой наряд, – робко добавила она. – Я уверена, что господину Тревеннену он поправится.
Губы Сэйбл чуть дрогнули, когда она посмотрела на вспыхнувшую камеристку. Кэйти была симпатичной и немного глуповатой девушкой, с романтическими бреднями, и теперь, собирая Сэйбл в поездку, она предвкушала уже, какой успех ждет ее хозяйку. Дело в том, что в тот день Сен-Жермены устраивали пикник в своем поместье для семейств Тревенненов и Дервентуотерсов – друзей, живших по соседству.
Сэйбл нравился Мартин, старший из четырех сыновей в семье Тревенненов, но, конечно, не настолько, чтобы поощрять его к ухаживанию! У нее дрогнуло сердце. Она едва не забыла, что теперь уже Сэйбл Сен-Жермен не та невинная девушка, которая могла сколько угодно флиртовать с любым молодым человеком, поразившим ее воображение. Образ Моргана Кэри снова овладел ее мыслями: она видела его горящие страстью глаза, сильные, ищущие руки и горячие губы.
«Неужели мне так и не суждено освободиться от этих мыслей?» – в отчаянии спросила она себя. И она всегда будет тосковать по его прикосновениям, любовным утехам с ним, доставлявшим ей такое наслаждение, о котором Сэйбл раньше и не мечтала? Было мукой продолжать любить его и при этом знать, что не нужна ему и что теперь ей следует примириться с жизнью без него.
– Тимс сказал, что они заканчивают накрывать столы, – продолжала Кэйти, представив себе восхитительную картину: Сен-Жермены и гости расположились под деревьями; дети бегают, играют на траве, взрослые о чем-то беседуют и оживленно смеются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136