Ей стало ужасно горько, но она решительно смахнула слезинки. Морган сделал свой выбор. Он даже не попрощался с ней в ту ночь, когда за ней прибыл Дмитрий! Так ей, глупой, и надо – влюбилась в человека, который считал ее не более чем объектом случайного увлечения.
Но вернуться в оранжерею и предстать перед любопытными взорами семьи и гостей она уже не могла. Угнетала и мысль, что придется терпеть назойливые ухаживания Уайклифа, и не хватает только, чтобы Летисия Блэкберн снова завела беседу о Моргане!
– Я больше не вынесу этого! – прошептала девушка. – Господи, как я ненавижу его!
И она проворно побежала через лужайку к одному из служебных входов восточного крыла, где напугала своим неожиданным появлением проходившего мимо слугу.
– Слушаю, миледи? – проговорил он, когда она обратилась к нему, удивляясь, почему обычно веселая, смешливая и счастливая дочь хозяина чуть не плачет.
– Будьте любезны, скажите папе и маме, что я ушла к себе. Скажите, что у меня болит голова, но чтобы они не беспокоились.
– Конечно, миледи. – Ему хотелось предложить ей послать за лекарством, но ее уже и след простыл.
Воланы ее юбки мягко прошелестели по коридору, ведущему к парадной лестнице…
Получасом позже, возвращаясь в своем экипаже в Блэкберн-Холл, Уайклиф бесился, он был явно недоволен визитом в Нортхэд. Повернувшись спиной к внушительному каменному особняку, он устремил взгляд на женщину, сидевшую рядом с ним в открытом экипаже. У него был подавленный вид, на бледных щеках выступили красные пятна.
– Ты же обещала, мать, обещала! – яростно шипел он, сдерживая себя, чтобы не сорваться на крик, – их мог услыхать возница. – И зачем только я посылал за тобой, если ты отказалась помочь мне?
– Я не думаю… – сухо заговорила Летисия, но сын резким жестом заставил ее замолчать.
– Ты должна была поговорить о моем браке с леди Сэйбл! – обвинял он ее. – И перед нашей поездкой сюда ты клялась, что улучишь момент для того, чтобы поговорить с леди Монтеррей! Я уверен, что она бы благожелательно отнеслась к твоей просьбе, а вместо этого ты спешила, не могла дождаться, чтобы распрощаться. Почему? Ну, почему?
– Уайклиф, не шуми! – укорила его мать, бросив многозначительный взгляд на неподвижную спину возницы.
Маленький экипаж, покачиваясь, катился по обсаженной деревьями аллее, которая вела от представительного портика Нортхэда к почтовому тракту. Был чудесный день, но ни мать, ни сын не замечали зеленых кущ и массы цветов в парке.
– Поскольку леди Сэйбл занемогла, я сочла неудобным затевать разговор о вашем браке, – жестко добавила она, и было видно, что это уже не то униженное существо, на котором когда-то женился Джосиа Блэкберн, после того как Рэйвен Бэрренкорт предпочла ему другого человека.
– Напротив, это только благоприятствовало такому разговору! – возразил Уайклиф. – Ты согласилась поехать со мной сегодня в Нортхэд, чтобы поговорить с графиней, но не воспользовалась идеальной возможностью сделать это наедине, когда Сэйбл убежала!
– Я отказалась от этой затеи, мой мальчик, – отозвалась Летисия, с неудовольствием глядя на своего разгневанного сына. Он настолько стал похож на своего несдержанного отчима, что ей не терпелось расстаться с ним. – У меня была самая веская причина отказаться от разговора с графиней, и тебе следует внимательно выслушать меня!
Уайклиф заставил себя сдержаться. О, как он умолял ее приехать в Корнуолл, когда узнал о возвращении леди Сэйбл! Он был просто уверен, что дело сдвинется с мертвой точки, если мать поговорит от его имени. И чем все закончилось? Эта бестолочь не сумела ничего сделать, и теперь его план рухнул. Рухнул!
– Итак, какие у тебя были основания, чтобы отказаться от беседы с леди Монтеррей? – холодно спросил он, брезгливо поджав губы.
Хладнокровие изменило Летисии Блэкберн:
– Господи Боже мой, у тебя что, сын, нет глаз? Неужели ты не понял, что девчонка Сен-Жерменов на сносях?
Уайклиф воззрился на нее так, словно она потеряла рассудок.
– Да, представь себе, я абсолютно уверена, дорогой юноша, – спокойно продолжала она. – Ты забыл, что до тебя у меня было четверо детей, хотя из всех, к несчастью, выжил только ты. Это было давно, но я отнюдь не забыла, как беременные реагируют на вид и запах пищи. Попомни мои слова: эта высокородная сука, по которой ты сохнешь, носит в своем чреве ублюдка!
– Ты, мать, видно, спятила! – вскипел Уайклиф.
– Неужели? Даю слово, еще до наступления лета лорд и леди Монтеррей станут дедушкой и бабушкой ребенка, у которого нет отца! – Она покачала головой. – Никто из них, кажется, ничего не подозревает, и меньше всех – сама мисс Недотрога. Мой совет тебе, Клиф, – язвительно добавила она, – чтобы восстановить свое порушенное поместье, поищи приданого где-нибудь в другом месте. Девчонка, которая отдается первому встречному, недостойна тебя!
Уайклиф не ответил, потрясенный этим откровением. Уткнув голову в ладони, он молча сидел рядом, а она упивалась своей неожиданной победой. Сколько раз в годы замужества ей приходилось терпеть унижение, ведь Джосиа все еще страстно любил графиню Монтеррей. Ей было невыносимо горько оттого, что и ее сын увлекся девушкой из того же знатного и могущественного рода Сен-Жерменов. Летисия понимала: как бы ей ни была симпатична добрая и славная Сэйбл, граф никогда не допустил бы брака дочери с Уайклифом.
Она согласилась приехать в Корнуолл и выступить в роли свахи лишь потому, что его бесконечные приставания стали ужасно нервировать ее. И теперь она была в восторге оттого, что его надежды рухнули. «Бесхребетное создание», – безжалостно подумала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136