– Следует поторопиться, – заметил Шарль, взгля­нув на грозовое небо.
Капитан вдруг почувствовал, что именно сейчас Рэй­вен особенно нуждается в его помощи. Не дожидаясь от­вета своего офицера, он вонзил шпоры в бока лошади и умчался вперед.
Наконец начался дождь, тяжелыми каплями забара­банивший по реке, листве и по дорожной пыли, мгновенно превратив её в грязное месиво. Чуть дальше, милях в двенадцати от Белльвью, Рэйвен стояла под низвергшим­ся с небес нескончаемым потоком, сначала проделавшим дорожки на ее запыленном лице, а затем промочившим насквозь ее платье. В нескольких шагах от девушки стоя­ла охромевшая лошадь, на подковы которой налепились комья грязи. Она остановилась, смиренно опустив голову, и никакими уговорами невозможно было заставить ее сдви­нуться с места.
– Ну же, пошли! – подбадривала кобылу Рэйвен, дергая за поводья.
Но животное не подчинялось. Рэйвен устало опусти­ла руки. Сколько же ей придется вот так идти, прежде чем она доберется до окраины Нового Орлеана? Ее туф­ли и платье промокли, а сама она так устала, что едва стояла на ногах. Будет проще, если она укроется от дождя и передохнет, пока не кончится гроза, но тут Рэйвен опять вспомнила о Шарле, который, конечно же, разыскивал ее в охваченном эпидемией городе.
Онемевшими пальцами Рэйвен открепила и сняла седло с хромающей лошади. Затем сняла и уздечку и, прикрик­нув на лошадь, легонько шлепнула ее по крупу. Кобыла сначала не поняла, чего от нее хотят, но почувствовав, что без седла вполне может передвигаться, она затрусила по направлению к Белльвью. Рэйвен надеялась, что лошадь сумеет добраться до дома. Но тут же забыла о ней, пото­му что ее собственные проблемы разрешались не столь просто. Ее уже начал мучить голод. Хватит ли ей сил добрести до города?
«Должно хватить, – сказала она себе. – Ты выдер­живала и не такое, не так ли? Вспомни месяцы, проведен­ные в вонючем трюме! Так неужели тебя смутят несколько миль пешком под дождем? Дома в Корнуолле ты не раз бродила по болотам именно в такую погоду и вопреки всем предупреждениям Дэнни ни разу даже насморка не заработала! Да-а, ты росла здоровой и крепкой, много проводила времени на свежем воздухе. Но месяцы без этого самого свежего воздуха и отсутствие движения – кроме того, не забывай о беременности – значительно ослабили тебя».
Рэйвен снова побрела по дороге; грязь чавкала у нее под ногами и налипала тяжелыми комьями на туфли.
Вторая волна зловещих черных туч разразилась таким неожиданным ливнем, что Рэйвен охватила паника. Это был даже и не ливень – ей ни разу в жизни не приходи­лось видеть ничего подобного. Гром оглушительно грохо­тал, молнии ослепительно сверкали, одна из них попала в дуб в нескольких шагах от Рэйвен. Девушка в ужасе ша­рахнулась в сторону. Нельзя укрываться от молний под этими огромными дубами, говорила она себе. Но где еще можно укрыться от этой водяной лавины? Стоя на дороге и прикрыв ладонью глаза, она пыталась разглядеть хоть что-нибудь похожее на укрытие. И вдруг она отчетливо расслышала стук подков по дороге. А вслед за этим гря­нул гром. Когда гром отгремел, Рэйвен ахнула, ибо рас­смотрела сквозь пелену дождя двоих всадников на обезумевших от страха лошадях.
Рэйвен замерла, прекрасно понимая, что ее еще не заметили. После злополучного похищения в Карачи она перестала доверять чужакам, кто бы они ни были. Ведь незнакомцы, увидев ее дешевое и грязное платье, могли подумать, что перед ними беглая рабыня. Рэйвен рвану­лась к спасительным зарослям, надеясь укрыться в них. Но неожиданно оступилась, подвернув ногу. Она вскрик­нула от пронзительной боли, но тут же зажала рот ла­донью и оглянулась, чтобы убедиться, что ее не заметили. Сквозь свист ветра она услышала, как всадники громко переговариваются. Их лошади помчались прямо на нее. Слезы отчаяния наполнили глаза Рэйвен. Ясно было, что ей уже не убежать и не спрятаться; она даже не была уверена, что сумеет ступить на больную ногу.
Рэйвен в отчаянии сунула руку в карман фартука и вытащила пистолет. Вцепившись обеими руками в руко­ятку из слоновой кости, она прицелилась в более высо­кого из мужчин, скакавшего впереди. Рэйвен и не подозревала, что выглядит скорее жалко, чем угрожаю­ще: грязные мокрые юбки облепили ее ноги и округлившийся живот, а черные волосы висели мокрыми прядя­ми, с которых капала вода; бледные впалые щеки в гряз­новатых разводах и царапинах были изрядно покусаны москитами. Лишь глаза, обрамленные длинными густы­ми ресницами, сверкали желтыми звездочками на блед­ном изможденном лице.
Передняя лошадь подскакала уже на расстояние вы­стрела, и Рэйвен приготовилась спустить курок. Но тут всадник резко осадил лошадь, чуть не вылетев из седла.
– Святая кровь! Рэйвен! – закричал он дрогнув­шим голосом.
Она вздрогнула, услышав свое имя. И тут наконец разглядела измученное лицо Шарля Сен-Жермена. Его изумрудные глаза смотрели на нее с такой любовью, что стало ясно: он больше не собирался скрывать свои чувства к ней.
Губы Рэйвен беззвучно шевелились. Она так и стоя­ла в грязи под потоками дождя. И руки ее по-прежнему судорожно сжимали рукоятку пистолета, дуло которого было направлено в широкую грудь Шарля.
– Рэйвен! Счастье мое! Рэйвен!
Она уже не видела, как он подбежал к ней, не виде­ла, что рядом с ним был Джеффри Литтон, заботливо убравший с ее лица мокрые пряди. Все, что она чувство­вала, можно было выразить одной лишь фразой: она снова была в его объятиях! Он прижимал ее к своей теплой груди и что-то ласково шептал, уткнувшись в ее мокрые волосы.
– Ты мне не снишься, Шарль?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152