– спросила она, глядя на девочку с состраданием.
– Я... я постараюсь...
К сожалению, кувшин оказался пуст. Чина накинула на плечи плащ и вышла в коридор.
– Я скоро вернусь, – пообещала она Луизе. – Ты же лежи в постели и ни в коем случае не пытайся встать.
– Хорошо.
Чтобы добраться до узкой лестницы, ведущей наверх, к площадке, на которой стояли бочки с водой, и подняться по ней, Чине потребовалось столь много времени, что она чуть было не пришла в отчаяние. Гигантские волны швыряли «Звезду Коулуна» из стороны в сторону, словно то был не корабль, а жалкая щепка. И Чина получила несколько хороших синяков еще до того, как смогла открыть дверь на заветную площадку. Когда же она наконец ступила в сгустившуюся на палубе темноту, ветер подхватил ее с неземной силой, вырвал все шпильки из волос и парусом распустил юбки. Ливень в мгновение ока промочил ее до нитки. Это был не тот прохладный, легкий английский дождичек, к которому она уже успела привыкнуть, а ледяной поток, безжалостный и мощный, обрушивавшийся порывисто на все, что находилось внизу, и несметными брызгами бивший ее по лицу.
Кувшин выскользнул у нее из рук. Чина, объятая ужасом, опасаясь, что ее смоет за борт, судорожно шарила в темноте рукой в поисках надежной опоры. Волны, перекатываясь через поручни накренившейся палубы, алчно подбирались к юбкам Чины. Дверной косяк, за который она только что ухватилась, вдруг куда-то исчез. И в тот же миг ее отбросило со страшной силой к ближайшей переборке. Лишь теперь она поняла, что покидать каюту было чистейшим безумием.
Когда Чина пробиралась вслепую обратно к двери, ее с такой легкостью сбило с ног ледяной волной и швырнуло к перилам, словно весила она не больше, чем пустой кувшин. Пронзительно вскрикнув в смертельном испуге, девушка попыталась ухватиться за перила, но пальцы ее только скользнули по мокрому дереву. Она снова закричала, решив, что теперь-то уж наверняка окажется за бортом.
Внезапно из темноты выступил кто-то, пытаясь поймать ее за руки, но ухватил лишь за волосы. Чина застонала от боли. И в этот момент и она, и ее невидимый спаситель подверглись новому удару ледяного шквального ветра. Когда же они, придя немного в себя, стояли, стараясь откашляться, она обнаружила вдруг, что смотрит в искаженное гневом лицо капитана Этана Бладуила.
– Идиотка! Ты что, сумасшедшая? Какого черта делаешь тут?
Не дав ей времени на ответ, он начал решительно подталкивать ее по направлению к лестнице. Борясь с ожесточением за каждый шаг, они почти уже достигли двери, когда увенчанная белым гребнем волна вновь накрыла их и отбросила в безумной ярости к перилам. Чувствуя, как деревянные поручни ломают ей ребра, Чина издала громкий вопль и, пошатнувшись, начала падать.
– Держись! – услышала она крик капитана Бладуила, кинувшегося к ней на помощь, и бессознательно прижалась к нему. Запутавшись мокрыми юбками в его ногах, она ощутила вдруг, как бешено колотится его сердце в непосредственной близости от ее груди. Новый шквал, окативший их с головы до ног, резкий крен палубы заставил ее прижаться к нему еще теснее. Теперь она и сквозь его промокший плащ почувствовала явственно жар его тела. По спине у нее пробежала странная дрожь, и причиной тому был вовсе не ужас и тем более – холод.
Удивительно, но вода, отступив, не смыла их за борт. Чине пришлось смириться с тем, что капитан Бладуил взял ее на руки. Кашляя и плача, она старалась только не потерять сознание от боли в ребрах, которые, должно быть, были все же поломаны во время удара о перила.
– Глупая маленькая дурочка!
Наконец они достигли спасительной опоры в виде ведущего к каютам трапа, и все ужасы остались позади. Чина, снова дыша полной грудью и вновь обретя способность видеть, что происходит вокруг, осознала внезапно обидный смысл слетевших с уст Этана слов.
– Скажи-ка, во имя всего святого, куда это ты направлялась столь безрассудно? Даже младенец, и тот понял бы, что этого делать нельзя!
Чина молчала, и не только из-за смертельной усталости, но и главным образом потому, что с полной ясностью осознала, что все, что говорил он, абсолютная правда. Ее тысячу раз могло смыть за борт, и теперь она кружилась бы беспомощно во вспененном водовороте без всяких шансов на спасение. Кашель у нее не проходил, с левой стороны груди ощущалась острая пульсирующая боль. Находясь в состоянии, близком к оцепенению, девушка не имела ни сил, ни желания возражать против того, чтобы капитан Бладуил нес ее на руках. Сквозь складки насквозь промокшего плаща Этана она слышала биение его сердца. Между тем на ее беспомощную голову продолжал обрушиваться поток обидных эпитетов.
– Но это не моя каюта, – прошептала протестующее Чина, когда он распахнул ногой какую-то дверь и она увидела изысканную обстановку личных апартаментов капитана.
– Ты уже была однажды тут, не правда ли, моя милая крошка?
– Я вовсе не крошка и к тому же не ваша, – заявила она и тотчас же закусила губу, чтобы не закричать от боли, потому что он в этот самый момент опустил ее на кровать.
– Твоя каюта столь мала, что в ней за тобой будет трудно ухаживать. – Он выпрямился, пока говорил, и теперь встревожено смотрел на нее. Его темное мокрое лицо выражало гнев. – Надо полагать, ты сломала ребро или два, и сейчас необходимо будет сделать перевязку. Это несколько болезненная операция, однако, принимая во внимание обстоятельства, ты должна быть благодарна судьбе хотя бы за то, что осталась жива.
– Я очень сожалею о своем поступке, – промолвила она чуть слышно, едва узнавая в своем хриплом шепоте собственный голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159