Ее длинные, унизанные драгоценностями пальцы вцепились, словно когти, в подлокотник, и Артур, бессознательно отступив от нее на шаг назад, почувствовал, как его прошиб холодный пот.
– Мадам, вы меня слышите? Я сказал... Бесцветные птичьи глаза, сверкавшие хищным блеском, медленно обратились в его сторону.
– Я слышала вас очень хорошо, мистер Браун.
Артур, одновременно зачарованный и устрашенный нечеловеческим оскалом ее желтых зубов, стоял в нерешительности, чувствуя, что не может просто так повернуться и уйти. Его сомнения разрешила Кэсси. Снова повернувшись в его сторону, она скомандовала в бешенстве:
– Чего вы ждете? От вас больше ничего не требуется! Убирайтесь!
Десять минут спустя Фрэдди спешно разбудили и призвали в элегантный салон его сестры. С запавшими, покрасневшими глазами, с синяком на левом виске, в грязной, измятой одежде, он вовсе не походил на того красивого молодого денди, каким предстал перед своей молодой и наивной кузиной еще накануне вечером. Да и манерами своими он больше напоминал пьяного и распущенного приказчика, а вовсе не благородного джентльмена, равного по рождению королю.
– Должен сказать тебе, что голова у меня просто раскалывается, – заныл он, как только Кэсси закрыла за ним дверь гостиной. – Мне лучше бы остаться в постели, а не вскакивать ни с того ни с сего, чтобы, видите ли, ублажить вашу светлость. Если бы вчера не этот проклятущий... Черт возьми, да что с тобой?
Кэсси прекратила мерить шагами комнату.
– Что со мной? – как эхо, повторила она, глядя на него с откровенным презрением. – Ты бы лучше спросил об этом у своего дражайшего, отошедшего в мир иной деда! Могу поклясться, что он спятил, перед тем как умереть!
– Успокойся, Кэсс, – жалобно попросил он, схватившись за голову, которая и без того разламывалась на части, а от ее пронзительного крика и вовсе превратилась в источник невыносимых страданий. Резко возросшая пульсирующая боль вызывала у него ассоциацию с ударами молота.
– Успокоиться? Как это успокоиться?! Да ты знаешь, что натворил этот простодушный болван? Он оставил тебе в наследство лишь один ничего не стоящий титул! – Она засмеялась горьким смехом, заметив на его беспутном лице недоумение. – Не удивляйся, дорогой мой младший брат, сейчас растолкую, что и как! У меня только что был с визитом мистер Артур Браун – эта тряпка, которая только и может, что хныкать. Так вот, он любезно поведал мне, что мы теперь бедны, как церковная мышь. Все наследует Чина! Все-все! Ты меня слышишь? Все здесь отныне принадлежит ей!
Фрэдди побледнел.
– Но этого не может быть! Конечно, я знаю, что старик души в ней не чаял...
– Души не чаял? – усмехнулась мрачно Кэсси. – Да он просто свихнулся из-за этой льстивой крошки! Да и как могло быть иначе, если она пустила в ход все свои уловки, чтобы завоевать его симпатию! Прикидывалась, что интересуется этими его смехотворными увлечениями, а в конце та просто часами сидела возле его постели, хотя тебе же известно, до чего он стал тогда скучным тупицей! О Господи, могу поклясться, что убила бы эту грязную интриганку! – Голос ее задрожал, и она сжалась в обтянутом парче кресле.
Фрэдди провел рукой по своим взъерошенным волосам и нахмурился, поняв, что ему не справиться с ними.
– Мы должны были все это предвидеть и отправить ее обратно в Бадаян сразу же после того, как она окончила школу, – произнес он хрипло.
– Если ты помнишь, дед не захотел расставаться с Чиной, когда его хватил удар. И она согласилась остаться и ухаживать за ним, делая вид, что поступает так исключительно по зову сердца. – Глаза Кэсси язвительно сузились. – Наверняка эта лицемерка уже тогда знала, или, во всяком случае, догадывалась, что он собирается оставить наследство ей.
– Теперь нас может выручить только одно, – произнес Фрэдди, растягивая в раздумье слова.
Она посмотрела на него подозрительно.
– Что же именно?
– Биггс появится в Бродхерсте самое раннее через два дня. До тех пор, пока ни он, ни кто-либо другой не ознакомился еще с содержанием завещания, последняя воля деда, можно сказать, известна только Господу Богу. Таким образом, у нас достаточно в запасе времени, чтобы действовать наверняка.
Кэсси подняла брови.
– Действовать? Что ты имеешь в виду? Рот Фрэдди скривился в гнусной ухмылке.
– Уверен, ты не станешь отрицать, что нас обоих никак не устраивает провести остаток жизни, прося у Чины подаяние. Нетрудно предположить, что она окажется столь же прижимистой, как и дед. А может быть, и еще хуже. Ты помнишь ту сцену, когда я унес присланный ей сверток бадаянского шелка и подарил его жене лорда Стэйвертона?
– Да-да, это было ужасно! – согласилась Кэсси, вспомнив, как Чина вышла в ледяном молчании из комнаты, а дед пришел в ярость. Оба они – и старик, и эта девчонка – не понимали, что было бы чистейшим расточительством позволить Чине использовать весь драгоценный материал лишь на себя. Уж дед-то должен же был уразуметь в конце концов это ведь лорд Стэйвертон имеет в парламенте решающий голос, а политические устремления Фрэдди могут быть осуществлены только с помощью щедрых подношений. Впрочем, независимо от этого деду следовало бы пойти навстречу внуку и в том случае, коли уж говорить начистоту, если бы Фрэдди своим подарком рассчитывал всего-навсего набить себе цену в ясных голубых глазах Софи Стэйвертон.
Бадаянский шелк, как прекрасно знали Фрэдди и Кэсси, стоил столь дорого, что только богатейшие представители европейской аристократии могли себе позволить расхаживать в нем, и тот факт, что отец Чины Уоррик занимается его производством, вовсе не означает, что она имеет право изводить на себя многие ярды драгоценнейшей ткани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159