Его темные глаза смягчились. — Неужели тебя действительно беспокоит, что наплетут злые языки, Тори?
Этого оказалось достаточно, чтобы она взяла в руки платье.
— Я не представляю, как это надеть.
Глаза Стивена весело блеснули.
— Был бы счастлив тебе помочь.
Патриция густо покраснела. Стивен откинул голову назад и расхохотался.
— О Тори, ты великолепна!
Он повернулся к местной торговке и обменялся с ней несколькими словами по-испански. Та согласно кивнула и, взяв Патрицию за руку, повела куда-то в глубь лавки.
Патриция чувствовала себя крайне неловко, когда женщина начала снимать с нее платье. Затем стянула нижнюю юбку, туфли, чулки и наконец сорочку. Опытными руками туземка обернула широкую полосу зеленой материи вокруг Патриции, прикрыв ее грудь, затем сформировала юбку, которая доходила до икр, после чего перекинула конец ткани через плечо и закрепила.
К счастью, Патриция не могла видеть себя в зеркале в полный рост, не то она была бы сконфужена не менее бостонских сплетниц. Ее плечи и руки были обнажены. С одной стороны саронг открывал ее длинную стройную ногу.
— Очень хорошо! — воскликнула женщина, отступая на шаг и восхищаясь своей работой. Прежде чем Патриция успела понять намерения туземки, та вытащила шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам. Быстрыми движениями она прошлась по ним гребнем, и волосы заблестели золотом.
— Нет, я так не могу, — заявила Патриция, тряхнув головой.
Мало того что она должна появиться на людях в полуобнаженном виде, да еще и с распущенными волосами! Тогда женщина ей помогла заплести толстую косу.
Патриция вышла из лавки в полуобморочном состоянии. Стивен стоял к ней спиной.
— Вот ваша сеньора, — сказала женщина.
Стивен повернулся и застыл на месте при виде Патриции. Он с шумом втянул в себя воздух. Его глаза медленно скользили по ее фигуре. Они проследовали от обнаженных плеч к округлой груди, затем к тонкой талии и гладким бедрам. Далее его взгляд продолжил путь по длинным ногам к обнаженным кончикам пальцев. Казалось, он не пропустил ни одной впадинки, ни одного изгиба ее тела.
Наконец он встретился с ней взглядом. Она прочитала в его глазах одобрение и страсть, затаившуюся в темно-синей глубине.
Он явно ее желал! Совершенно очевидно! И это придало ей уверенности, в которой она нуждалась. Не важно, что скажут дамы в Бостоне. И не имеет значения, как воспримут ее в светских гостиных Виргинии. Главное — одобрение Стивена, которое она отчетливо прочитала в его глазах.
Патриция ему улыбнулась. Это была улыбка Евы, искушавшей Адама, улыбка обольстительницы Цирцеи, очаровательная, манящая улыбка влюбленной женщины.
— Ты невероятно красива, Тори. Гораздо красивее, чем я предполагал, — хрипло произнес он, явно потрясенный.
И его глаза убеждали ее в правдивости его слов.
Стивен купил ей еще пару соломенных сандалий и опустился на колени, чтобы обуть их. Взявшись за руки, они гуляли по улице вдоль лавчонок под яркими вывесками, свисающими с соломенных крыш.
С чисто женским любопытством Патриция останавливалась, разглядывая пузырьки с духами. Стивен взял один и, несколько раз понюхав, отставил.
— Ты пахнешь гораздо приятнее, Тори.
В одной из лавок Стивен обнаружил пару чудесных черепаховых гребней, украшенных жемчугом, и после недолгого пререкания с Патрицией они оказались в ее волосах.
Она, в свою очередь, старательно искала подходящий подарок для него и наконец нашла вырезанную из дерева фигурку для его каюты, а также бутылку коньяка, изготовленного французскими монахами в высокогорном монастыре.
Патриция нашла также серебряный поднос для свадебного подарка Барбаре и Тому, а Стивен купил им шерстяное одеяло.
Бродя по улицам, они останавливались у торговцев съестным и пробовали их яства. Они отведали аппетитного цыпленка с ананасами и перцем, завернутого в банановые листья, и не смогли устоять перед соблазнительным ароматом еще теплых бананов, запеченных с сахаром и корицей.
Они пили лимонад из высоких стаканчиков и ели тонкие ломтики апельсина, сваренные в сахаре и хересе, и как дети смеялись, когда обильный сок стекал по подбородкам.
Наконец, нагулявшись вдоволь, они вернулись в лавку, где Патриция переоделась в свое платье перед тем, как вернуться в гостиницу.
— Я должен проверить, как идет погрузка, — неохотно сказал Стивен, когда они остановились у двери ее комнаты. — Скоро вернусь, и мы вместе пообедаем.
— Чудесно, — согласилась она, украдкой зевая. День был очень утомительным.
— Подремли немного, пока я схожу, — усмехнулся Стивен. — Но не забудь запереть дверь, — добавил он из предосторожности.
Патриция кивнула, уже расслабившись. Стивен поцеловал ее в лоб, и она проскользнула в свою комнату. Он подождал, пока не щелкнет задвижка, повернулся и ушел.
Патриция без сил упала на кровать и заснула, едва коснувшись головой подушки.
Когда она проснулась, в комнате было уже темно. Патриция быстро зажгла свечу, когда колокола на соседней церкви начали отбивать время. Она ужаснулась: было уже девять часов. Она проспала весь вечер. Почему Стивен ее не разбудил?
Патриция поспешно надела ситцевое платье с круглым вырезом, отделанное кружевами. Затем распустила длинную косу и закрепила волосы на макушке черепаховыми гребнями, подаренными Стивеном. Быстро натянув белые ажурные чулки, она сунула ноги в атласные туфли персикового цвета с рядами крошечных белых бантиков, расположенных по всей длине от верха до мыска.
Едва Патриция успела припудрить нос, как в дверь постучался Стивен. Она схватила белый шифоновый платок и, накинув его на голову, бросилась к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82