Она ужаснулась, осознав, что происходит: «О Боже, неужели я начинаю отвечать на его ласки?»
Эви попыталась подавить в себе растущее возбуждение и возобновила борьбу. Как он смеет так вести себя с ней? Это был его последний способ окончательно унизить ее.
Его губы соскользнули с ее губ и коснулись пульсирующей жилки на горле. Она, задыхаясь, открыла рот, в то время как его рука продолжала гладить чувствительные соски ее грудей.
Он снова закрыл ей рот своими губами, отчего она почувствовала растущее напряжение. Эви не могла понять, что с ней происходит, но знала, что должна сопротивляться.
Ее тело было единственной собственностью, принадлежащей только ей, а не ему. Оно являлось неприступной цитаделью, которая была недоступна ни его деньгам, ни влиянию. Он пытается осквернить ее, чтобы подчинить себе, как все, к чему прикасался. Она не допустит этого.
Эви чувствовала, как будто ее охватил адский огонь, и сознание помутилось под натиском чувств. Запах мужчины пьянил, а напряжение внутри все росло и росло.
Внезапно Адам отпустил Эви, и она открыла глаза. Он пристально смотрел на нее с насмешливым блеском темных глаз.
Этот взгляд снова разозлил ее, и она с яростью влепила ему звонкую пощечину.
— Как ты посмел?! О, как я ненавижу тебя! Мне противно даже видеть тебя.
Эви увидела, как удивленное выражение его лица сменилось самодовольной улыбкой. Она повернулась, чтобы уйти, но Адам крепко схватил ее за плечи.
— Скажи мне, мисс Макгрегор, как долго, по-твоему, мужчина может терпеть, когда ему постоянно говорят, что он подлец? — Эви попыталась вырваться, но он крепко держал ее. — За последние два года ты при каждом удобном случае твердишь мне это.
Увидев опасный блеск в его глазах, Эви снова возобновила борьбу.
— Однако мои деньги никогда не были ненавистны тебе, не так ли, мисс Макгрегор? Да и образование ты получила в Париже благодаря моим деньгам, не так ли?
Эви наконец удалось освободиться из его рук.
— Я не просила отправлять меня на учебу в Париж. Это была твоя идея. Ты послал меня туда, чтобы избавиться от хлопот.
Он улыбнулся, отдавая должное ее проницательности. Когда Эви попыталась уйти, Адам протянул руку и, схватив ее за платье, дернул к себе.
— А модная одежда? Все эти платья? Ты также ненавидишь их?
— Я никогда ничего не просила. Можешь забрать все эти тряпки. Ты приобрел их только для того, чтобы показывать меня в этих нарядах своим друзьям.
Его ухмылка стала невыносимой. Эви порывалась уйти, но он не отпускал ее.
— К сожалению, мисс Макгрегор, в этом мире ничто не дается так просто. Пришло время платить по счетам. — Он отпустил ее.
Прежде Адам никогда не пугал ее. Даже совсем юной девочкой она не боялась его. Но сейчас Эви окаменела от страха.
— Я никогда не выйду за тебя замуж. Скорее убью себя, чем соглашусь на это.
Оттолкнув его в сторону, она выбежала из комнаты.
Эви охватила паника. Адам никогда не бросал слов на ветер. Если она останется в доме, он любым способом заставит ее выйти за него.
Надо бежать. Этой же ночью.
Эви разбудила Симону и рассказала обо всем случившемся. Подруга без колебаний уложила свои вещи, чтобы уйти вместе с ней.
Солнце только начало всходить, когда они крадучись выбрались из дома и бросились бежать со всех ног по обсаженной деревьями дорожке. Если бы Эви оглянулась назад, то увидела бы мрачную фигуру, наблюдающую за ними из окна библиотеки.
Адам следил за ними, пока они не скрылись из виду. Он снисходительно покачал головой: «Ты ничего не поняла из того, что я рассказывал тебе о деде, не так ли, Эви? Даже старый дон осознал, что с Ролинзами бесполезно бороться».
Он подошел к портрету матери, висящему на стене, и отодвинул его. За ним скрывался небольшой сейф. Адам извлек из него конверт и вытащил содержимое. Он быстро пробежал глазами по листам, затем сложил бумаги и снова убрал их в сейф.
Глава 6
Светло-голубые глаза человека в окошке билетной кассы оставались непоколебимыми.
— Я уже десять раз говорил вам, леди. В дилижансе нет свободных мест. И не будет целую неделю. Все устремились на золотые прииски. — Он похлопал по бумажкам, прижатым к обшарпанному пюпитру. — Я получил два свободных места на следующей неделе в среду.
— Это слишком поздно. Я должна уехать немедленно. — Эви повернулась к Симоне. — Что же нам делать?
Симона беспомощно покачала головой.
— Почему бы вам не попытаться уплыть на пароходе? — предложил кассир. Он достал из кармана сорочки часы и посмотрел на них. — Через пару часов отходит «Сенатор». К тому же это дешевле. Проезд на дилижансе стоит доллар за милю, а на пароходе всего тридцать долларов с человека за весь маршрут. Через десять часов вы будете в Сан-Франциско.
— Спасибо, мы так и сделаем, — сказала Эви с благодарной улыбкой.
Когда обе женщины поспешно вышли, мужчина покачал головой.
— У них нет ни единого шанса сесть на этот пароход, — пробормотал он.
Когда Эви и Симона пришли на пристань, она была похожа на растревоженный улей. Повсюду возвышались горы корзин и ящиков, ожидающих погрузки на судно, которое отправлялось по реке Сакраменто до бухты Сан-Франциско. Хотя Сакраменто первоначально строился как форт, он быстро превратился в достаточно большой город, и теперь золотая лихорадка предъявляла непомерные требования к его возможностям.
Один из членов команды указал капитану «Сенатора» на женщин. Его глаза с жадным блеском следили за Эви, в то время как она пробиралась сквозь волнующуюся толпу к высокому худощавому мужчине, который, ничего не замечая, лающим голосом командовал дюжиной рабочих, опускающих груз в трюм судна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93