Джейкоб Чаллис улыбнулся.– Мужчины всегда склоняются перед красотой, мисс Тревор, а вы обладаете ею в избытке.Она собиралась принять надменный и отчужденный вид, отвернуться и уехать, но против ее воли на ее щеках заиграли веселые ямочки. Они стояли, улыбаясь друг другу, как дети. Но потом колдовство вдруг развеялось, и Генриетта, торопливо взобравшись на лошадь, круто развернулась и ускакала в сторону Мэйфилда, даже не оглянувшись напоследок. Глава тридцать седьмая Визит в Мэйфилд, как всегда, показавшийся Генриетте слишком коротким, подошел к концу. На следующий день около четырех часов она стояла у парадного выхода из дворца, карета с гербом Треворов на дверце была уже наготове, и вся семья Бейкеров выстроилась, чтобы попрощаться с гостьей. Присутствовал даже старый сквайр Бейкер, укутанный во множество шалей и тяжело опиравшийся на Люси, на лице которой застыло страдальческое выражение.– Плохо, что она не была уверена насчет этого разбойника, – в сотый раз досадовал старик. – Может быть, в следующий раз, а, мисс Тревор?– Может быть, – вежливо ответила она, целуя на прощание пухлую стариковскую щеку.– Хорошенькая девушка, – вдруг заметил он, сузив глаза. – Очень хорошенькая, правда, Найзел?Старик подтолкнул локтем своего младшего отпрыска, которого ради проводов мисс Тревор оторвали от мольберта, как раз когда он пытался изобразить стоявший на пригорке дуб, по преданию, посаженный самим поэтом Томасом Мэем. Как и следовало ожидать, при таком обращении Найзел залился краской.– Очень хорошенькая, – неохотно пробормотал он, в то время как Генриетта, присев, клюнула в щеку и его.Настала очередь Джорджа и Филадельфии. Глаза молодой женщины моментально увлажнились.– Ты ведь скоро вернешься, правда, дорогая Генриетта? – шепнула она, обнимая мисс Тревор. – Во дворце настолько веселее, когда ты здесь!– Может быть, когда Генриетта приедет в следующий раз, мы уже переселимся в Айлвинс, – неосторожно вставил Джордж, и сразу же был за это наказан: Филадельфия, издав отчаянный возглас, простонала:– О-о, нет, Джордж. Тот дом такой ста-а-арый.– Но дворец куда старше.– Это совсем другое дело, – без всякой логики возразила его жена, и они сердито уставились друг на друга, а Генриетта тем временем обняла Люси.– Пожалуйста, напомните обо мне мистеру Лэнгхему, – попросила мисс Тревор.– Возможно, пройдет немало времени, прежде чем я снова его увижу, – вполголоса ответила Люси. – Очень трудно выбираться из дому, когда отец так немощен.– Немощен? Кто это немощен? – громыхнул старик, прикладывая ладонь к уху.– Никто, никто, дорогой, – успокаивающе погладила его по голове Люси.Гостья не смогла сдержать улыбки, когда увидела, как разоделся Томас, чтобы попрощаться с ней. На нем были розово-фиолетовый вышитый камзол и ослепительной белизны рубашка, не говоря уже о шелковых чулках и кружевном жабо.– Вы неотразимы, – шепнула ему Генриетта.Томас заметно оживился.– Нужно держаться, моя дорогая, нужно держаться, – подмигнул он. – Мне бы не хотелось, чтобы о нас, деревенских жителях, говорили, будто мы не можем идти в ногу со временем.Он помог ей сесть в карету и еще раз поклонился.Генриетта высунулась из окна, одной рукой придерживая шляпу, и старательно махала другой до тех пор, пока карета не выехала из ворот и семейство Бейкеров не исчезло из виду. Затем она откинулась на подушки, радуясь тому, что Сара, ее горничная, едет отдельно и не будет досаждать ей своей болтовней.Продремав почти всю дорогу, Генриетта проснулась, только когда карета уже подъехала к массивным воротам Глиндского поместья. Выглянув в окно, она вдруг заметила на фоне рощи темный силуэт всадника и мгновенно поняла, кто это. Чаллис сопровождал ее всю дорогу и теперь стоял, молча ожидая, когда она скроется за воротами.Генриетта привстала, они смотрели друг на друга, не отводя глаз, но ни один из них не шевельнулся, не поклонился, не помахал рукой, не подал никакого знака. Это продолжалось до тех пор, пока распахнувшаяся створка ворот не заслонила их друг от друга.Только тогда Генриетта снова опустилась на си денье. Ее сердце бешено колотилось. Вор, грабитель, джентльмен удачи приехал, чтобы проститься с ней, тем самым ясно дав ей понять, что он на этом не остановится, что и в будущем он будет предпринимать попытки вновь увидеться с нею.
К тому моменту, как Джейкоб вернулся в Мэйфилд, вечер превратился в серебряную ночь. Полная луна ярко освещала Бивелхэмскую долину, неузнаваемо преобразив ее всю, от темной громады спящего Снейп-Вудского леса до развалин старого домика возле маленького пруда неподалеку от Бэйндена. Это был уже иной, отличавшийся от дневного мир, мир, в котором были другие размеры и очертания. Смягчились линии черно-синих холмов, загадочно мерцали озера и реки. Низина превратилась в огромное таинственное море, посреди которого там, где луна высвечивала поверхность озер и прудов, вспыхивали бриллиантовым блеском крошечные островки.Но Джейкоб не был расположен любоваться этой изысканной красотой, его волновали более насущные проблемы. Тяжело вздохнув, он вошел в дом Лиззи Пирс и поднялся в комнату под крышей.Теперь, когда вещи Эмили исчезли, она выглядела пустой. Разумеется, Эмили вернулась к Киту Джарвису – Джейкоб давно догадался, что она всегда хотела этого.Накануне, когда он вернулся, еще не придя в себя после одурманивающего свидания с Генриеттой, Лиззи встретила его с открытым забралом.– Эмили ушла к Киту, – угрюмо сообщила она. – Сука вернулась в свою конуру. Она всегда была без ума от него, с тех самых пор, как он появился в Мэйфилде и занялся контрабандой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160