Рядом с конем принца шла лошадь Роберта Харди, безжизненное тело ее хозяина было перекинуто через седло.
— Что случилось? — спросила Энни.
— Этот бравый малый подставил себя под пулю, предназначавшуюся мне. — Голос Чарльза впервые за много дней был необычно серьезен. — Пусть его душа примет особую благодарность от недостойного принца.
Энни помолчала из почтения перед памятью верного слуги.
— Леди Кэтрин тоже пришлось поучаствовать в схватке, — произнес Чарльз, предваряя расспросы Энни. — Она ранена в руку, но, надеюсь, не серьезно. Ее брат…
За спиной принца ехал Дэмиен Эшбрук, державший на руках бледную как смерть сестру. Энни отвернулась, не в силах смотреть. Ее тошнило, и она наверняка упала бы с коня, если бы не сильные руки Макгиливрея.
Его высочество вкратце рассказал, как они, достигнув пещеры, где, как полагали, будут в безопасности, обнаружили, что в их рядах находится вражеский агент; как верный Харди спас его августейшую персону ценой собственной жизни, и как Дэмиен Эшбрук в жестокой борьбе с Питерсом сумел-таки сбросить подлеца с высочайшего утеса.
— С тобой все в порядке, крошка? — настороженно спросил ее Джон.
Тошнота подступала к горлу Энни все сильнее и сильнее — очевидно, сказывалось нервное напряжение последних дней. Перед глазами вдруг все поплыло, легким катастрофически не хватало воздуха. Потом вдруг страшный удар в живот и странное липкое ощущение в паху. Энни посмотрела на свои брюки. Они были все в крови.
Что было дальше, Энни не помнила — она словно провалилась в какую-то черную пустоту.
Глава 21
Моу-Холл почти мгновенно превратился в укрепленную крепость. Из каждого окна торчали ружейные дула. Патрули Макгиливрея ежечасно прочесывали равнину, дорогу, горные склоны. Вокруг дома по ночам горели костры, чтобы создать впечатление большого военного лагеря.
Лорд Джордж Мюррей со своими людьми появился на рассвете. Рассказ о том, как горстка людей повернула назад целую армию, весьма его позабавил. На этот раз лорд Джордж обошелся без споров с его высочеством — тот просто без лишних слов отослал его с тремя тысячами людей в Каллоден-Хаус, сославшись на то, что там-де лорд будет в большей безопасности, чем в Моу-Холле.
Когда войска лорда снова покидали Моу-Холл, им уже не махала рукой с холма прекрасная амазонка. Унылый зимний день, превращавшийся в серые сумерки, был так не похож на ясное, солнечное утро…
Энни разбудили голоса. Один из них явно принадлежал Дрене — служанка почему-то плакала. Другой же был мужской, очень знакомый…
— Кажется, очнулась, — произнес мужчина.
Голос этот заставил Энни разомкнуть свинцовые веки.
— Да, очнулась, — подтвердил Джон, наклоняясь над кроватью и вглядываясь в ее лицо. — Прекрати реветь, Дрена, и приведи врача.
«Врача? Зачем? Кому?»
— Д-джон? Это ты, Джон?..
— Я, крошка, я. Я здесь.
На Джона было страшно смотреть — грива всклокочена, ввалившиеся щеки обросли щетиной, глаза красны, как кровь. Энни попыталась облизнуть запекшиеся губы, но не было слюны. Джон, заметив это, приложил к ее губам влажное полотенце.
— Молчи, Энни, тебе еще нельзя разговаривать.
Напрягая память, Энни попыталась вспомнить, что же с ней произошло. Кажется, Джон почему-то ударил ее в живот…
— Почему ты ударил меня? — удивленно прошептала она.
— Ударил? Я не бил тебя, крошка. И никто не бил. Сначала ты закричала, потом согнулась пополам… Потом я увидел эту кровь… — Он опустил глаза, давая понять, что стесняется говорить о таких неприличных вещах. — Короче, я внес тебя в дом, и очнулась ты только сейчас.
— Только сейчас? Сколько же прошло времени?
— Четыре дня. Или… — Он задумался, считая. — Ну да, четыре.
— И все эти четыре дня, — горячо подхватила Дейдра Маккейл, стоявшая за спиной Джона, — он не отходил от твоей кровати.
— Я умираю? — прошептала Энни.
— С ума сошла? — нахмурился Джон. — Я, конечно, не врач, но, насколько могу судить, жизни твоей ничто не угрожает. Но, пожалуй, все-таки лучше, чтобы врач тебя посмотрел. Он сейчас в комнате Кэтрин. Дрена, скажи ему, чтобы, когда освободится…
— Да что произошло, в конце концов? — разозлилась Энни.
Джон нежно взял ее руку и успокаивающе погладил.
— У тебя был выкидыш, — упавшим голосом произнес он.
— Выкидыш? — Удивлению Энни не было предела. — Но я же не была…
— Как оказалось, была. На третьем месяце, если только врач определил правильно.
В одно мгновение весь мир для Энни погрузился в черную пустоту. Два месяца…. Два месяца назад были сражение под Фалкирком и та ночь, в которую она в последний раз виделась с Ангусом. И все эти два месяца она лихо скакала на коне, мерзла и мокла под снегом и дождем… Неудивительно, что все так закончилось…
Энни вдруг ясно осознала, что она лежит на кровати Ангуса. Ей хотелось уткнуться в подушку, грызть ее зубами, отвернуться к стене и никогда уж больше не смотреть на этот мерзкий, несправедливый мир…
— Что-то доктор долго не идет, — забеспокоилась Дейдра. — Когда он придет, Джон, тебе придется уйти…
— Нет! — в отчаянии вскрикнула Энни, не отворачиваясь от стены. — Не надо! Не уходи, Джон!
— Доктор должен тебя осмотреть. Как только он закончит, я тут же вернусь, — уверил ее он.
— Ангус, — прошептала Энни сквозь душившие ее слезы, — прости меня, Ангус! Я не знала…
Джон нежно погладил ее по волосам. Энни наконец обернулась. Над ней стоял врач.
— Препоручаю тебя заботам доктора. — Джон поднялся. — Он даст тебе лекарство, ты заснешь, а когда проснешься, я снова буду рядом…
— Ты не уйдешь, Джон?
— Я буду рядом до тех пор, пока я тебе нужен, — пообещал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98