Он умолк, заметив удивление на лицах Флоренс и Аннели, в то время как Люсиль торжествовала.
— О Господи, Эмори, зачем я это сказал? Я не вправе винить тебя за поступки, о которых ты, может быть, и не слышал, находясь за тысячу миль от того места. И уж тем более сейчас, когда ты даже имя свое забыл. — В голосе Стэнли звучало искреннее раскаяние.
Аннели показалось, что Эмори пошатнулся. Она вскочила и бросилась к нему, опасаясь, как бы ему не стало плохо.
— Нет, — резко сказал он, стиснув зубы и через силу улыбаясь. — Я в полном порядке. — Он накрыл ладонью холодные пальцы Аннели и посмотрел на Стэнли. — Не нужно извиняться. Если я подлец, то лучше услышать об этом сначала от своей семьи.
— Вы хотя бы сядьте, — сказала Аннели. — Может, выпьете вина или бренди?
Флоренс привычным движением махнула тростью и попала прямо в колокольчик, висящий на стене.
— Прекрасная идея. Мы все могли бы выпить чего-нибудь покрепче чая. Когда успокоимся, обсудим ситуацию без всяких глупостей и сцен. Стэнли, вы принесли одежду?. Позвольте заметить, что бриджи, которые надеты на вашем брате, были бы впору подростку. Он даже не может в них сидеть.
— Я… да, — кивнул Стэнли. — Я привез несколько пар ботинок и одежду. Они в сундучке в нашем экипаже — Ты знал? — спросила Люсиль, сверля его взглядом. — Знал, что он здесь, и ничего не сказал?
— Я узнал только в понедельник, когда госпожа Уиддиком послала за мной. А ничего не сказал потому лишь, что не хотел волновать тебя, моя драгоценная. Я ведь знаю, какая ты чувствительная. Это могло тебя расстроить, тем более что полковник Рэмзи бывает у нас чуть ли не каждый день и рассказывает всякие страшные вещи.
Флоренс фыркнула, и ее пергаментные щеки слегка покраснели.
— Полковник Рэмзи — настоящий джентльмен, — запротестовала Люсиль. — Он совсем не назойливый, и надеюсь, вы не думаете, что я могу причинить зло нашей семье.
— Нет, конечно, нет, дорогая. Я бы никогда…
— Прежде всего я верна тебе, Стэнли. И если расстроена, то лишь потому, что ты мне не доверяешь. И конечно же, я удивлена, что вполне естественно. Госпожа Уиддиком слишком строга ко мне. — Она прикусила губу, желая, видимо, показать, как ей сейчас тяжело. — Я не глупа. Просто я беспокоюсь. И о тебе, и о твоем брате.
— Конечно, дорогая, — простонал Стэнли, опустившись перед ней на колено. — У меня и в мыслях не было не доверять тебе. Просто я хотел уберечь тебя от ненужных волнений.
Немного успокоившись, Люсиль обратилась к Эмори:
— Дорогой Эмори, я не хотела тебя обидеть, надеюсь, ты простишь мне мою необдуманную жестокость. Поверь, я безмерно рада познакомиться с тобой. И если бы это было возможно, мы увезли бы тебя домой прямо сейчас.
Флоренс подняла трость, чтобы снова позвонить в колокольчик, но в этот момент в дверях появился Уиллеркинз.
— Слава Богу. Я думала, ты не услышал звонка.
— Я услышал трость, миледи.
— Будь так любезен, принеси из экипажа преподобного отца сундучок. И пожалуйста, скажи Милдред, чтобы приготовила еды на пятерых — вы ведь останетесь ужинать, не так ли?
Стэнли не посмел отказаться, к великой досаде Люсиль, которая вцепилась в его руку, дав ему понять, что хочет немедленно уехать домой.
Уиллеркинз поклонился.
— Что-нибудь еще, миледи?
— Вообще-то да. Насколько я помню, старый негодник Дюпре оставил нам бочонок прекрасного французского бренди в последний раз, когда я позволила ему спрятаться от таможенных судов в моей бухте. Бутылочка бренди нам сейчас не помешала бы. И немного пирожных, пока не готова курица.
После ухода Уиллеркинза Флоренс, положив руки на трость, обвела всех собравшихся взглядом и сказала:
— Еще до войны я полюбила французское кружево и целых двадцать лет использовала его. Сомневаюсь, что на всем Корнуолле найдется дом, где кладовка не была бы набита контрабандными товарами. И я не поверю, если вы скажете, что исследовали пещеры под Берри-Хэдом и не нашли там никаких следов сделок между солдатами. Потому что я помню… Ладно, не важно, что я помню. Гораздо важнее, что помнит Рори. Сегодня он выглядит намного лучше, чем вчера, а завтра будет чувствовать себя еще лучше, если мы поможем ему вспомнить радостные события.
Аннели ни на шаг не отходила от Эмори. Взгляды их встретились. Лицо Эмори было совершенно бесстрастным. Однако Аннели поняла, о чем он думает, когда заглянула в его темные бездонные глаза. Завтра его здесь не будет. В этом нет никакого сомнения. Она не знала, почему эта мысль пришла ей в голову, но была уверена, что не ошибается. Он покинет Уиддиком-Хаус при первой же возможности. Независимо от того, вернется к нему память или нет.
Аннели опустила глаза, не сумев скрыть разочарования. Ей так не хотелось расставаться с Эмори. Но ему следовало уехать до того, как еще кто-нибудь узнает о том, что он здесь. Аннели не верила Люсиль Олторп. Такие женщины заполняют бальные залы и клубы в Лондоне, и любая из них, прикрывшись веером, откроет тайну первому встречному, лишь бы произвести впечатление. А Люсиль, как говорит бабушка, мечтает стать графиней Хатерли и охотно шепнет пару слов кому нужно, устранив таким образом препятствия со своего пути.
Глава 10
Буря разразилась через два часа. Хлынул ливень. От порывов ветра дрожали стекла, сгибались пополам деревья. Уиллеркинзу ведено было принести дополнительно свечи и лампы в гостиную и спальни, расставить ведра и разложить тряпки там, где вода, просачиваясь через потолок, текла по стенам.
Стэнли говорил без умолку, уверенный в том, что поможет Эмори восстановить память. Аннели слушала его с увлечением. Это была история о попусту растраченной молодости третьего сына, взбалмошного и непокорного, не желавшего изучать философию и заучивать наизусть латинские тексты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88