– Мы были почти как братья. Мы трое: Эверар, Дункан и я. Их потеря так же глубоко ранила меня, как и вас.
– Расскажите.
– Нас выдали американцам, – напрямик ответил он и поднял голову. – За обещание золота мы были проданы вместе с «Диким гусем» и «Ястребом».
– Проданы? Кем?
– Когда я это выясню, детка... – в синих глазах вспыхнул дьявольский огонь, – у этого негодяя будет жестокая смерть. Фарроу был хорошим человеком, хорошим командиром. Он всегда со всеми обращался справедливо. Я не успокоюсь, пока не узнаю, кто из его людей оказался иудой.
– Значит, это правда, – прошептала Кортни. – из людей Дункана предал его...
– Да, и не в первый раз, могу ручаться. Я бы сказал, что в последние несколько месяцев было слишком много несчастных случаев, слишком много провалов, слишком много... случайных стечений обстоятельств. Кто-то предавал нас, детка, чуть ли не на каждом повороте. И на этот раз ему тоже почти удалось подставить нас всех.
У Кортни заныло сердце. Она отказалась поверить Баллантайну, когда он намекнул на предателя. Она не захотела поверить Сигрему, когда он предупредил ее о том же. Теперь Гаррет хочет, чтобы она поверила ему, и она понимала, что он сам едва ли поверил бы кому-то, если бы это было ложью.
– Что же случилось? – тихо спросила она. Гаррет вздохнул и принялся расстегивать ремни.
– Мы должны были встретиться с конвоем Караманли в небольшом заливе возле Мокнины. Когда мы прибыли, берег внезапно усыпали золотые галуны и мушкеты, а устье залива заблокировали три канонерские лодки. Дункан и я, слепые пентюхи, сошли на берег и угодили прямо в ловушку. Нас держали отдельно от остальных и намеревались повесить, как только синеггузые закончат пить наш ром и похлопывать себя по спинам. Каким-то образом Дэви – храни, Господь, его грубую шкуру – с дюжиной смельчаков удалось убежать и спрятаться в кустах. Они дождались темноты и пробрались обратно в лагерь, чтобы вызволить нас. Мы собрали все оружие, какое могли, перерезали много глоток – и черных, и белых, – какие только попадали нам под ножи, и вплавь добрались до «Ястреба» и «Дикого гуся». Часовые были пьяны, но не настолько, чтобы не устроить нам небольшое сражение. Однако к тому времени, когда нам наконец удалось подняться на корабли, бухта кишела канонерками и солдатами. Мы обрубили якоря и двинулись к устью залива. Фарроу дал сигнал, что пойдет направо, а я должен был повести «Ястреб» налево, чтобы мы смогли поймать три канонерки под перекрестный огонь. – Замолчав, Шо посмотрел на свои руки, внезапно задрожавшие от злости, и сжал стальную пряжку ремня. – Будь я проклят, если не приказал как можно быстрее поднять все, какие только можно, паруса! Чертово подводное течение захватило нас, прежде чем мы успели взять лево на борт. Нос корабля широко развернулся, и, не успев этого осознать, мы сели задницей на песчаную банку! К тому времени как нам удалось сняться – а некоторым для этого пришлось ободрать себе спины, – «Дикий гусь» был окружен и подвергся плотному обстрелу. Он был в огне от носа до кормы, а его корпус изрешетили, как деревянный макет в утином пруду. У нас был свободный проход мимо них, – хрипло добавил он. – Фарроу отвел их от выхода из залива, так чтобы мы смогли спастись. Рокот канонады постепенно утих, но у меня не было рулевого управления, не говоря уже о... – Он запнулся, взглянул на Кортни, и его глаза потемнели от отвращения к самому себе. – У меня не было выбора, неужели вы не понимаете? Я потерял бы «Ястреб», если бы мы не увели его. Полностью закрепив паруса, мы вернулись, но все уже было кончено. Мы выловили из моря несколько уцелевших людей и забрали почти столько же с берега, нам удалось догнать одну из канонерских лодок и разнести ее в щепки... но две другие ушли с попутным ветром.
– А Дункан? – спросила Кортни со страхом.
– Дункана не было среди тех, кого мы нашли. Никто не помнил, чтобы видел его после начала сражения.
– Значит, никто не видел его мертвым?
– Мы обыскали залив, мы обыскали берег, – Гаррет пристально посмотрел на Кортни, – но никто не видел его живым.
– Он мог потерять сознание. Его могли увезти янки на одной из своих лодок.
– Тогда он, несомненно, мертв, – холодно заметил Шо. – Что вы пытаетесь доказать мне, детка?
– Что все возможно. Разве нет?
– Нет! Это невозможно! Неужели выдумаете, что если бы его поймали, то позволили бы во второй раз ускользнуть от палача? Его привязали бы к ближайшей нокрее, прежде чем он успел бы откашляться от соленой воды в легких. Он мертв, Корт. Вы должны смириться с этим!
– Я не могу смириться с этим, Гаррет, – с горечью возразила Кортни. – Не могу объяснить, но я... я бы знала, если бы он был мертв. Я бы почувствовала это. И если я это почувствую, я смирюсь. Но это не так.
Раздраженно отвернувшись, Гаррет взял сухую рубашку из кучи белья и натянул ее на широкие плечи.
– Мы сразу пошли к Змеиному острову, – сдержанно проговорил он. – Спрятавшиеся в дюнах женщины и дети рассказали нам, что произошло. Мы задержались только для того, чтобы похоронить мертвых и забрать то, что можно было спасти из сожженных складов. Я понимаю, что вы имеете в виду, говоря «почувствую». Я чувствовал то же в отношении вас – я знал, что вы живы. – Острый взгляд синих глаз снова сверлил Кортни. – Но у меня нет такого чувства в отношении Дункана.
Кортни постаралась сдержать слезы. Почему она не может заставить его поверить? Почему она никого не может заставить поверить? Может, они не хотят верить, что Дункан жив?
– Сигрем тоже это чувствовал, – настаивала она. – Он сказал мне, что верит в то, что Дункан жив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169