Ощущая, как пот ручьями стекает у него из-под волос, а медная рукоятка револьвера скользит в руке, Баллантайн слегка ослабил хватку. Он почувствовал, что Кортни слегка изменила позу, чтобы иметь возможность воспользоваться малейшей допущенной им ошибкой, и вдруг понял, что второй пират стоит рядом с ним.
– Я прослежу, чтобы ее отпустили, когда мы окажемся на берегу, – произнес он сквозь стиснутые зубы. – Это лучшее предложение, которое я могу сделать, – вернее, единственное, которое я могу сделать. Если она поведет себя разумно, не будет создавать проблем и сумеет себя не выдать, пока мы не прибудем в Норфолк, я прослежу, чтобы ее доставили на берег и отпустили.
– Я дал клятву Эверару, – отчеканил Сигрем, переводя взгляд черных глаз с лейтенанта на Кортни. – Если бы я остался жив, с ней не случилось бы ничего плохого. Я хочу услышать то же и от вас, янки. Вы должны дать слово, слово офицера вашего треклятого военного флота, что, пока вы живы, с ней ничего не случится.
– Нет, Сигрем! – запротестовала Кортни. – О нет, Сигрем, не...
– Дайте мне такое слово, янки, и обещание достойно обращаться с нашими людьми, и тогда корабль – ваш.
Баллантайн застыл. Необходимость принятия такого решения превращала кровь в его венах в жидкий огонь. Если он откажется – их всех ждет смерть; он не сомневался, что корсар выполнит свою угрозу и взорвет «Орел». Если он согласится – залогом будет его слово, его гордость и честь, а это значит, что он взвалит себе на плечи ответственность за судьбу Кортни.
– Я даю слово, – решился наконец Адриан и убрал револьвер от горла Кортни.
Широкие плечи Сигрема расслабились, и он осторожно положил оружие на крышку бочонка. Вывернувшись из рук Баллантайна, Кортни неуверенно шагнула вперед, борясь со слезами досады и гнева. Они держали этих янки за горло! Они были на волосок от того, чтобы отомстить за Эверара, за Дункана и за Змеиный остров! Кортни не могла допустить, чтобы все это так глупо закончилось!
Она нащупала револьвер, который Сигрем отложил в сторону, но на этот раз ей помешал корсар, схвативший ее за руку. В следующую минуту она изливала в слезах свое страдание на груди Сигрема и, только услышав приглушенный стон и почувствовав, как содрогается огромное тело, осознала наконец весь ужас положения.
Сигрем был ранен. Кортни ощутила липкое тепло под руками, и слезы мгновенно высохли на ее ресницах. Она испуганно взглянула на него.
– Это пустяк, девочка, – шепнул он. – Булавочный укол от игрушечного солдатика. Он дорого заплатил за оскорбление. – Черные глаза взглянули на Баллантайна поверх головы Кортни. – Почти так же дорого, как этот надменный лейтенант.
Адриан скривил губы, осознав коварство этого человека. Рана Сигрема была смертельной, он это знал и обеспечил Кортни безопасность, исполнив клятву, которую дал Эверару.
Баллантайн отрывисто отдал распоряжение матросам, собравшимся в коридоре, и, взяв Кортни за плечо, потянул ее к себе, но она оттолкнула его руку.
– Нет! Я не пойду с вами! Я больше не желаю играть в ваши дурацкие игры! Я освобождаю вас от данного слова, слышите? Клятва, которую вы дали Сигрему, не значит ничего – ничего!
Несколько крепких, хорошо вооруженных моряков подошли ко входу в пороховой склад. Баллантайн холодно взглянул на Сигрема, и тот, кивнув, оторвал от себя Кортни.
– Корт, ты должна идти с ним, – тихо, но твердо приказал корсар. – Это твой единственный шанс спастись.
– А ты, Сигрем... как же ты? – Не получив ответа, она обернулась к Баллантайну с полными жгучих слез глазами. – Что будет с Сигремом? Его подвергнут наказанию, да? Он будет наказан и умрет, и все из-за какого-то пустяка? – Глаза Кортни блеснули в свете фонаря.
– Не из-за пустяка, – отозвался Сигрем. – Я не смог бы жить, раз Эверар умер, и ты это знаешь.
В желтом мерцающем свете, падавшем сквозь открытую дверь, неясным силуэтом вырисовывалась крепкая фигура Нильсона, который стоял, опираясь на большую бочку с водой. Его рубашка была пропитана кровью, но он, не обращая внимания на раны, первым шагнул к двери.
Сигрем замычал от боли, когда два моряка заломили ему руки за спину и ткнули мушкетом под ребра. Кортни снова бросилась к нему, но ее удержал властный взгляд черных глаз, а Адриан остановил ее, схватив за плечо. Пират и лейтенант долго смотрели в глаза друг другу, а затем Сигрем угрожающе предупредил:
– Вы дали слово хорошо обращаться с ней, янки. Если вы его не сдержите, я вернусь за вами. Я найду способ вернуться за вами.
Выдержав пристальный взгляд корсара, Баллантайн кивнул охраннику. Последний бесполезный крик Кортни был заглушён рукой, которая с большим удовольствием сдавила бы ей горло, а не просто закрыла рот. Когда группа моряков вышла из темного помещения, Баллантайн молча потянул Кортни за собой. Он не доверял себе, чувствуя, что еще немного, и он изольет на нее свой гнев.
Мэтью Рутгер испуганно воззрился на хрупкую фигурку, которую грубо втолкнули в его кабинет, но в комнате находились два его помощника и Малыш Дики, поэтому он не мог сказать ничего, кроме банальных слов:
– Что происходит? У меня семь умерших и еще три человека, которые, того и гляди, отправятся вслед за ними, а раненых больше, чем коек для них.
– Сколько? – спросил Адриан.
– Раненых? Достаточно для того, чтобы можно было подумать, будто нас атаковала небольшая армия.
– Поставь их на ноги и через пять минут приведи к каюте капитана. Теперь он ответит за их кровь. И честное слово, я охотно передам командование в его руки. – Адриан направился к двери, но задержался, чтобы бросить на Кортни испепеляющий взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169