Впрочем, никто в целом мире по-настоящему не любит меня, разве что Джудит. Я никогда не смогу стать здесь счастливой. — Она положила на место метлу.
— Ке tsaa nuusakatu? — тихо спросила Подсолнух. — Несчастлива?
Дебора ошеломленно взглянула на нее:
— Несчастлива.
К ее ужасу, глаза девочки наполнились слезами. Дебора ощутила неловкость и нерешительность. Девочка была такой нежной, такой милой, так не похожа на многих ее знакомых, бледнолицых и команчи, что Дебора почувствовала себя ужасно из-за того, что обидела ее.
— Прости, — прошептала она. — Но я не могу… объяснить.
— Tosa Nakaai — несчастлива? — медленно произнесла девочка.
— Ястреб пугает меня. Он такой горячий, такой высокомерный, такой решительный. Не знаю, понимаешь ли ты, потому что я не совсем понимаю себя, но твой брат пугает меня, хотя он и не сделал мне ничего плохого. Я не могу это объяснить.
— Tuhupu — Tosa Nakaai? — Девочка была ошеломлена.
Дебора не поняла, что та имела в виду, и подняла руки.
Подсолнух в волнении закусила нижнюю губу и снова взглянула на Дебору.
— Ku?e tsasimapu, — произнесла она и указала на скальпы, свисавшие с шестов.
— Aitu?
Не совсем понимая, Дебора медленно заговорила:
— Скальпы. Плохо, а, да. Там, откуда я родом, плохо снимать скальпы. Kee! Aitu.
Подсолнух кивнула, наконец, понимая, и Дебора протянула ей руку. Девочка тихонько улыбнулась.
— Haitsнi. Дебора. Ohayaa. Haitsнi, — прошептала она.
— Да — haa. Дебора, Подсолнух — верные друзья. Деборе стало не по себе. Она никогда не думала, что понравится Подсолнуху. Или что Подсолнух понравится ей. Дебора уже готова была рассказать девочке о своем намерении бежать, но вовремя спохватилась. Несмотря на языковой барьер, они очень хорошо понимали друг друга. Она знала, Подсолнух сделает все, чтобы воспрепятствовать ее побегу, и решила не прощаться.
Потягиваясь и зевая, Дебора дала понять девочке, что хочет спать, и залезла под одеяла, где переоделась в хлопчатобумажные юбку и блузку. Она не возьмет платье, подаренное ей Подсолнухом. Дебора ногой нащупала сумки с вяленым мясом и сушеными овощами. Запасов было немного. Если первые несколько дней они не найдут форт или дом бледнолицых, их скорее всего найдут или убьют. Эта мысль не приносила успокоения, Деборе было трудно притвориться спящей, когда огонь погас, и в типи стало темно.
Вдруг Дебора услышала, что пошел дождь. Что же делать? Ведь даже при свете луны достаточно трудно найти дорогу. Можно заблудиться. Придется переждать. Возможно, к полуночи он кончится.
Обуглившаяся стерня свидетельствовала о недавнем пожаре в прерии. Вооруженные всадники ехали не спеша. На любимых боевых конях сидело больше сотни человек. Кайова, команчи, кайова-апачи, арапахо и шайенны скакали бок о бок. Набегом руководили четверо из племени кайова — Сатанк, Сатанта, Аддоэтта и Маман-ти. Место для нападения было тщательно выбрано. Ястреб молча слушал прошлой ночью — Маман-ти колдовал для воинов. Посоветовавшись с оракулом — совой, он поведал им свои предсказания. Маман-ти, Совиный Пророк, обладал большой властью и большим влиянием. Он предсказал, что мимо них дважды пройдут бледнолицые. Первый отряд надо пропустить, а на второй — напасть. Победа достанется легко.
Прерия Солт-Крик простиралась на три мили в длину, была усеяна высокими холмами и со всех сторон окружена густым лесом. Это было излюбленное место набегов, поскольку все пересекавшие открытую местность могли быть легко отрезаны от лесистого укрытия.
Ястреб знал, что это был маршрут курьерской почты Баттефилда, здесь ходили пассажирские поезда, и можно было встретить путешественников. Накануне воины прождали целый день и пропустили один отряд. Ястреб считал, что они поступили правильно. Проехавшая колонна состояла из солдат, которые могли вступить в яростную схватку.
Теперь Ястреб вместе с остальными находился на большом плоском холме и смотрел на простиравшуюся внизу дорогу. Небо заволокло тучами, собирался дождь, дул теплый ветер. Воины и лошади были охвачены нетерпением. Уже миновал полдень, но так никто и не появился.
Вдруг кто-то издал тихое восклицание. Показался пассажирский состав, направлявшийся на запад. Поезд находился всего в полумиле от наблюдавших за ним всадников. Ястреб насчитал десять вагонов и двенадцать человек сопровождающих.
Никто не шевелился и не разговаривал. Так было до тех пор, пока Сатанта не поднял горн, который всегда держал при себе, и не протрубил атаку. Банда разразилась дикими воплями и устремилась с холма на поезд.
Ястреб ударил пятками своего серого жеребца и поскакал вниз вместе с остальными. От топота копыт и диких криков кровь в жилах потекла быстрее, сердце бешено забилось. Все его сомнения рассеялись. Прошлое было забыто. Он думал только о настоящем, о преследовании добычи, и мчался вперед. Раздавались беспорядочные выстрелы, Ястреб увидел обезумевших от страха погонщиков, пытавшихся окружить вагоны. Они не успели. Аддо-этта и еще один кайова отрезали тягловых мулов. Мимо Ястреба свистели пули, но ни одна не задела его. Погонщики предприняли отчаянную попытку спастись бегством, но это им не удалось.
Волчонок, находившийся на левом фланге атаки, направил лошадь к вагонам, и Ястреб изменил направление. Его большой серый жеребец бил копытами опаленную землю, вздымая облака пыли. В воздухе пахло смертью.
Ястреб направил жеребца к вагону.
Мулов освободили, один из них лежал мертвый на путях. Ястреб заставил жеребца перепрыгнуть через остряк стрелки вагона, на ходу подняв палку.
— А-хе! — крикнул он, дотронувшись до одного из погонщиков концом палки, длиной в фут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81