И будут опять книги, и все будет...
Утирая слезы и глядя ему в лицо, Наташа попросила:
-- Ты прости меня. Уж очень все обидно, больно... Я сейчас... Ведь я только ночью прихожу к маме, да и то не всегда.
-- Что так? -- удивился Аким.
-- Фашисты на девушек облавы устраивают. В Германию увозят. Ты слышал песню "Раскинулись рельсы далеко..."?
-- Конечно, слышал. У нас красноармейцы ее поют.
Аким увидел, как губы девушки опять дрогнули. Должно быть, ей стоило больших усилий, чтобы сдерживать себя и не расплакаться.
-- Так что же?.. Всех девушек и ребят они угоняют? -- Аким озабоченно посмотрел на Наташу.
-- Нет, не всех. Есть еще лазейка, в которую ускользают наши ребята и девушки. Женятся и выходят замуж. Таких фашисты пока не увозят. Горе одно. Пятнадцатилетние женятся...
Аким насторожился. Об этой "лазейке" он не раз слышал в освобожденных селах. Уж нe хотела ли Наташа воспользоваться ею?
Но она отгадала его мысли:
-- Ты, пожалуйста, не подумай, Аким, что я хочу заставить тебя остаться. Я ведь комсомолка, врагам не поддамся. Мне в лесу дела найдутся. Сейчас мы получили приказ побольше беспокоить фашистов... Ой, Аким, и несдобровать же им на нашей земле!..
-- Разумеется. А помнишь, Наташа, как директор школы нам говорил, когда мы еще были маленькие: "Завидую вам, ребята!"
-- Павел Федорович жив. Он партизанит.
-- Увидишь -- привет ему от меня самый большущий.
-- Обязательно. А как он возил нас в Харьков на экскурсию!.. На Тракторный... Павел Федорович в белом костюме -- светлый такой!.. Шли по городу и все время пели!.. О, до чего ж было хорошо, Аким!..
-- И опять будет так. Еще лучше будет, Наташа!.. Ох, чего только мы не понастроим!.. А как мы с Колькой Володиным мечтали...
-- Не говори о нем, Аким, забудь его, -- торопливо перебила Наташа. -Не стоит он того, чтобы о нем вспоминали...
-- Почему? -- удивился Аким. -- Он ведь погиб на фронте.
-- И вовсе не погиб. Он жив. Женился на Стешке Лунченко и теперь живет в ее доме...
Это не укладывалось в голове Акима. В сентябре 1942 года они вместе с Николаем ходили в разведку. Не вернулся тогда только один Николай, и все были убеждены, что он либо убит, либо тяжело ранен, лежит где-нибудь на сухой земле, задыхаясь в горькой полыни. В ту же ночь все отправились на поиски. Аким вместе с другими разведчиками исползал под огнем вражеских пулеметов всю нейтральную полосу. Володина так и нe нашли. Тогда разведчики потеряли двух бойцов, наскочивших впотьмах на немецкие мины. А тот, которого они так разыскивали, оказывается, к Стешке...
-- Так что же он делает в селе? Наверное, в полицейские пошел?
-- Нет. Он не стал полицаем. Живет затворником. И непонятно, кого больше боится -- своих или немцев.
Наташа смолкла. Молчал и Аким. Потом он поднялся и через силу улыбнулся.
-- Ну, Наташа, мне пора... Вот и повидал тебя...
Она побледнела, темные глаза ее заблестели. Глотая слезы, она не отпускала его руку, прижимала ее к себе.
-- Как же это?.. Так скоро... Ведь ты мне еще ничего не сказал о себе. Останься, Аким!.. Ну еще немного!.. Плечи девушки затряслись.
-- Не надо, родная. Помнишь, мы обещали быть сильными.
Он смахнул с ее горячих щек слезы и крепко поцеловал в мокрые ресницы, в припухшие теплые губы. Говорил уже ровно, спокойным голосом, хотя это ему стоило больших трудов:
-- Школу сохранить надо, Наташа. Подбери смелых ребят... Пусть организуют охрану, когда фронт будет приближаться к селу. Как бы фашисты не взорвали в последний момент... А за меня не бойся. Меня пули за километр обходят...
-- Я провожу тебя до леса, Аким.
-- Не надо, Наташа. Мы будем скоро вместе и уж тогда никогда не расстанемся.
Они обнялись в последний раз.
Наташа слышала, как в коридоре прогрохотали его сапоги. Потушив лампу, она подбежала к окну. Но на улице было темно, и девушка ничего не видела. До нее доносились только сдержанные голоса -- это Аким прощался с матерью, еще раньше вышедшей посторожить. Затем скрипнула калитка, и сразу все смолкло.
Стешкина хата стояла на отшибе, у самого берега реки, скрытая вишневыми деревьями. Ее не было видно со стороны. Но Аким нашел хату без особого труда.
Постучал. Новая дубовая дверь глухо и тревожно загудела. Странное дело, Аким сейчас не испытывал того страха, который пришлось ему испытать во дворе, перед крыльцом Наташиной хаты. Сердце его как бы окаменело.
-- Кто там? -- послышалось за дверью.
-- Полиция. Открывай!..
-- У меня жена больная тифом...
-- Открывай!..
Заскрипели крючки, звякнула щеколда. Тяжелая дверь медленно, со стоном, открылась. Перед Акимом стоял человек с длинной бородой, в белой исподней сорочке и подштанниках. От него веяло теплым запахом постели. Должно быть, ему очень не хотелось вылезать из-под одеяла.
-- Веди в дом!
-- Милости просим...
"Милости просим" -- откуда у него это?" Аким первый шагнул в темную комнату. За ним вошел Володин.
-- Что вы хотели, пан полицай?..
Николай сказал это с жалкой дрожью в голосе.
-- Зажги свет.
-- Стеша, где у нас спички?.. Стеша!..
Из-за перегородки раздался сонный голос женщины:
-- За образами, Коля, возле лампадки. "За образами... Иконы, значит, выставил..." -- подумал Аким.
Вспыхнула спичка и, помаргивая, поплыла за перегородку. Оттуда послышался испуганный шепот: "Кто это?.. Господи, спаси, помилуй!" Затем появился хозяин с лампой в руках. Он осторожно поставил ее на стол и лишь теперь решился посмотреть на вошедшего.
-- Аким? -- карие красивые глаза Николая удивленно раскрылись. И вдруг безумная радость отразилась на его лице. Он ринулся навстречу Акиму: -Значит, и ты того... Вот и правильно! Пусть воюют те, кому жизнь не дорога!.. Как я рад... раздевайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110