Гиммлеру было приказано контролировать работу этих спецслужб.
Посты германской радиоконтрразведки работали день и ночь без перерывов. Они следили за эфиром, фиксировали выходы в эфир всех неизвестных радистов, их позывные, записывали кодированные радиограммы, которые сотни германских криптографов безуспешно пытались расшифровать, чтобы узнать тайны резидентов советской разведки, действовавших в Европе.
Впрочем, даже нерасшифрованные радиограммы были ахиллесовой пятой неизвестных резидентур советской военной разведки. По ним немецкие специалисты узнавали, из каких городов неизвестные радисты выходили в эфир, сколько времени работали радиостанции и другие технические и оперативные сведения. Эти сведения позволяли немецким специалистам создавать банки данных на советских радистов, включающие методы их работы, районы расположения радиостанций, часы выхода в эфир и продолжительность радиосеансов связи. При наличии хорошей пеленгаторной техники эти данные могли быть использованы для проведения операций по задержанию радистов.
Начальник дешифровальной службы генерал Тилле, шеф гестапо Г. Мюллер и бригадефюрер СС В. Шеленберг требовали от своих подчиненных конкретных результатов. По германским, французским, бельгийским городам, в которых была зафиксирована работа неизвестных радистов, по ночам разъезжали пеленгаторы. Их экипажи следили за эфиром и неуклонно приближались к районам работы радиостанций советской разведки.
...В ночь на 13 декабря 1941 года в Брюсселе во время работы на радиостанции был арестован радист «Кента» «Хемниц». Под этим псевдонимом в Разведуправлении Красной Армии работал Михаил Варфоломеевич Макаров. Он родился в 1915 году в городе Тетюши Татарской АССР, окончил Московский институт иностранных языков, свободно владел французским и испанским, работал одно время переводчиком в Интуристе, в 1936 году воевал в Испании, затем оказался в специальной командировке в Бельгии, где обосновался как уругваец.
Захватив «Хемница», германская служба радиопеленгации одержала первую победу. Она станет роковой и для «Альты», у которой не было своей радиостанции. До этого момента о существовании «Альты» в Берлине никто не знал.
Считается, что «Хемниц» не выдержал пыток в гестапо и выдал шифр, с помощью которого гестаповцы постепенно расшифровали перехваченные ранее радиограммы Центра. Были расшифрованы и радиограммы с указаниями «Кенту» по восстановлению связи с «Альтой» и двумя разведгруппами ИНО НКВД.
Специалисты генерала Тилле, давно пытавшиеся дешифровать содержание ранее перехваченных радиограмм, в конце концов добились своего. В гестапо стали известны адреса Ильзе Штёбе, Курта Шульце, обер-лейтенанта Шульце-Бойзена, Арвида Харнака и Адама Кукгофа. Все они были арестованы гестапо.
12 сентября 1942 года Ильзе Штёбе была схвачена вместе с Карлом Хельфрихом во время скромного вечера, посвященного их бракосочетанию. У гестапо не было прямых доказательств причастности Ильзе к разведывательной деятельности, это нужно было еще доказать. И следователи из гестапо принялись за свою работу.
После войны Герхард Кегель побывал в Москве и оставил в Главном разведывательном управлении свои заметки, в которых так описывал эти трагические дни 1942 года:
«С доктором Хельфрихом я познакомился через Ильзе Штёбе во второй половине августа 1941 года. Хельфрих - журналист, работал в министерстве иностранных дел в референтуре советника Шелия. Ильзе Штёбе сказала мне, что Хельфрих ее хороший друг, но не имеет ничего общего с нашей работой и ничего о ней не знает. Ильзе Штёбе всегда была спокойной и прекрасно владела собой.
12 сентября 1942 года я хотел позвонить по телефону Ильзе Штёбе и договориться с ней о встрече. Последняя наша встреча была 3 - 4 недели тому назад, потому что она вместе с Хельфрихом выезжала в Карлсбад».
Кегель несколько раз звонил по домашнему телефону Ильзе, но трубку никто не брал. Это встревожило Кегеля, и он решил заехать в министерство иностранных дел к асессору Шаффарчику, с которым одно время вместе работал и которого хорошо знал. Через него Кегель рассчитывал узнать что-нибудь о Карле Хельфрихе, который работал в том же отделе. «Если Шаффарчик что-либо знает о Карле, - рассуждал Кегель, - то может знать, где находится Ильзе Штёбе...» Герхард не ошибся, но то, что он узнал, повергло его в смятение.
Шаффарчик рассказал, что в понедельник Карл Хельфрих и Ильзе Штёбе, которая тоже начала работать в МИДе, на работу не вышли. Шаффарчик знал, что Хельфрих и Штёбе живут вместе, и решил позвонить по их домашнему телефону.
Трубку поднял незнакомый мужчина, который объяснил, что сейчас господин Хельфрих говорить не может, и спросил, кто звонит. Шаффарчик назвал свою фамилию и сказал, что хотел узнать, почему Карл Хельфрих не вышел на работу. Неизвестный, находившийся в квартире Штёбе, ответил, что все в порядке, и положил трубку.
На следующий день в информационном отделе министерства иностранных дел было объявлено, что Хельфрих и Штёбе арестованы гестапо.
- За что их арестовали? - спросил Кегель.
- Никто ничего не знает, - ответил Шаффарчик и добавил: - Они недавно возвратились из Карлсбада. Может быть, во время поездки что-то произошло...
Герхард Кегель распрощался с Шаффарчиком и вышел из министерства иностранных дел. Он понял, что с Ильзе Штёбе и ее другом стряслась большая беда, - если они попали в гестапо, - значит, у гестапо появился повод для их ареста...
Кегель направился домой, решив, прежде всего, переговорить обо всем со своей женой Шарлоттой. «Не исключено, - думал Кегель, - что гестаповцы могут добраться и до моей семьи».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149