Но юный усердный Шон стоял на страже покоя патрона и не стал соединять с прелюбодействующим экс-торговцем «тойотами».
– Как твое полное имя, сынок? – прогремел в трубку Палмер Стоут.
– Шон Дэвид Галлахер.
– И тебе нравится служить в особняке губернатора, так? Гляди, одно мое слово, и ты снова окажешься в сраной пиццерии, где будешь раздавать салаты. Усек, парнишка?
– Я сообщу губернатору о вашем звонке, мистер Стоут.
– Уж будь любезен, дружок.
– И еще передам от вас привет отцу.
– Да? И кто же твой папаша?
– Джонни Галлахер. Исполняющий обязанности спикера законодателей.
– Ладно. О'кей, – примирительно буркнул Стоут и повесил трубку. Черт бы побрал этих молокососов, кипел он, и должности получают благодаря папенькам.
Палмер заглянул в сигарную коробку.
– Господи, что он еще пришлет? – буркнул он и захлопнул крышку.
Стоут постарался вспомнить, как выглядел тот парень, что передал ему издевательскую записку в «Поклоннике». Загорелый, в цветастой рубашке… Стоут еще принял его за лоботряса из яхт-клуба. Но вот лицо? Молодое, припомнил Стоут. В баре было накурено, сам он уже поднабрался, а парень сидел в темных очках… Нет, лица не вспомнить. Сволочному мистеру Гэшу придется справиться у Дези. Только она общалась с похитителем.
Стоут представил мистера Гэша наедине с Дезиратой, и его передернуло. Жуткий тип! Интересно, мерзкий крысенок еще жив? Наверняка пищит и слепо тычется в банки с крупой. Невероятно! Просто в голове не укладывается! Он, Палмер Стоут, один из влиятельнейших людей штата Флорида, и вдруг его благородный сверкающий мир сплющился до размеров низкопробного шоу с участием расчленителя собак, фетишиста, запавшего на кукол Барби, и панкующего садиста, который запихивает в глотку грызуна!
Слава богу, об этом не прознали все те, кто, нуждаясь в Палмере Стоуте, выдающемся лоббисте, боялся его и к нему подлещивался. Все эти важные люди, забивавшие звонками его автоответчик в Таллахасси… Мэру Орландо требовалась ловкость Стоута, чтобы получить сорок пять миллионов долларов из федерального дорожного фонда, поскольку парк аттракционов «Мир Диснея» настаивал на сооружении еще одного выезда на шоссе № 4. Президент компании, выпускающей игральные автоматы, просил об организации приватного обеда с вождем семинолов. Дама-конгрессмен из Вест-Палм-Бич умоляла достать места в ложу на открывавшую бейсбольный сезон игру «Марлинов» (не для себя, а для пяти руководителей сахарных фирм, которые уговорили сборщиков тростника с Ямайки и Гаити сверх возможного щедро финансировать компанию конгрессменши по переизбранию на новый срок).
Вот каким был мир Палмера Стоута. Вот каковы люди его круга. А с этим ненормальным засранцем, выкравшим беднягу Лабрадора, нужно кончать. И с ним будет покончено, когда его выследит Дикобраз.
Стоут выдвинул верхний ящик стола и достал пачку любимых фотографий, сделанных «поляроидом» во время сексуальных забав. Эти он снимал в Париже – недельную поездку оплатил многонациональный конгломерат горнорудных предприятий. На фотографиях Дези не очень было видно – тут бедро, там плечо, – но и этого хватило, чтобы у Стоута кольнуло сердце и засвербило в паху. Куда она подевалась?
Тут он заметил мигающую лампочку автоответчика. Нажал «воспроизведение» и откинулся на спинку кресла. Первый звонок от Роберта Клэпли – тот был необычно взволнован и задыхался: «Я по поводу носорожьего порошка… Позвони мне, Палмер. Сразу позвони!»
Через полчаса опять звонок Клэпли: «Палмер, ты дома? Нужно поговорить. Это насчет моих Барби, они… Позвони, ладно? В любое время».
Третий звонок от Дези. Услышав ее голос, Стоут поспешно прибавил громкость.
«Палмер, со мной все в порядке. Меня не будет несколько дней. Просто мне какое-то время нужно побыть вне дома. Пожалуйста, не волнуйся… Мы поговорим, когда я вернусь, хорошо?»
Она не казалась ни испуганной, ни расстроенной. Говорила совершенно спокойно. Однако в записи что-то тревожило, какой-то звук на фоне. Он раздался за мгновенье до того, как Дези попрощалась.
Чтобы удостовериться, Стоут трижды прослушал запись. Никакого сомнения: лай собаки.
И не просто собаки. Лаял Магарыч.
Стоут застонал и прижал ко лбу пухлую руку. Сумасшедший недоносок похитил жену.
Опять.
Стоял конец апреля, и теплым ветреным утром двенадцать японцев, мужчины и женщины, высыпали из снабженного кондиционером заказного автобуса, который припарковался на обочине двухрядной дороги в Норт-Ки-Ларго. Путешественники разбились на пары и забрались в полудюжину разноцветных байдарок. Под нежно-кремовыми небесами они погребли по излучине реки Пароходной в направлении Барнз-Саунд, где намеревались съесть обед в коробочках и вернуться. На все путешествие отводилось четыре часа, но о туристах не было ни слуху ни духу почти три дня. В конце концов их обнаружили, когда глубокой ночью они брели по окружному шоссе № 905. Не считая царапин и комариных укусов, все были целы и невредимы. Как ни странно, туристы отказались сообщить полиции, что с ними случилось, и избегали репортеров, жаждущих интервью.
Японцы были сотрудниками фирмы «МацибуКом» – одной из процветающих токийских строительных компаний. Поскольку запасы древесины в Японии весьма скудны, «МацибуКом» ежегодно импортировала миллионы кубометров леса из Соединенных Штатов, главным образом из Монтаны и Айдахо, где ради улучшения токийского пейзажа, а также повышения доходов «МацибуКом» были буквально выбриты горные вершины, превратившиеся в пыльные лысые купола. Пережив относительно благополучно азиатский финансовый кризис, компания наградила дюжину менеджеров высшего звена групповой поездкой во Флориду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116