– Вот тебе, киса, вот тебе! – ликовал обезумевший Криммлер.
Пааааамаааааиииииииииихххеееееее!!!
Кроме денег, Роберт Клэпли больше всего грустил по уважению, которым пользовался, торгуя наркотиками. Если ты был известен как поставщик серьезных партий, никакой жалкий хмырь и помыслить не мог, чтоб перед тобой фордыбачить.
Хмырь вроде Авалона Брауна, который заставил Клэпли сорок пять минут париться в вестибюле отеля «Марлин», пока был занят «важным делом» наверху с обеими Барби.
Браун явно забавлялся, хамя состоятельному американцу-застройщику, но никогда бы не позволил себе (Клэпли был в том уверен) столь опрометчиво не уважать главного поставщика кокаина. Чем дольше Клэпли ждал, тем чаще его мысли обращались к мистеру Гэшу – парню, который с радостью поучит Авалона Брауна хорошим манерам.
Клэпли терялся в догадках, почему мистер Гэш не позвонил с Жабьего острова. О таких заказах докладывалось лично и сразу, даже если цель оставалась жива. Может, мистер Гэш злится, что похититель уцелел, размышлял Клэпли. Ведь он так гордится своей работой.
Все равно, скоро должен позвонить. Вот уж я ему расскажу об Авалоне Брауне, думал Клэпли. Такой говноед сразу поднимет Гэшу настроение, а подобные заказы он выполняет бесплатно.
– Бобби!
Катя с Тиш спустились в вестибюль; отчужденные, но с виду не сердитые. Ямайского гения, который бросил вызов Стенли Кубрику, не видно.
– Бобби, мистер Браун хотит знать, гиде деньги на кино.
– Мои юристы составляют документы о нашем партнерстве, – ответил Клэпли. – Пошли, перекусим.
Они направились в кафе «Вести», и душевная боль Клэпли едва не хлынула через край. Выглядели Барби омерзительно. Они сделали завивку и выкрасились в жгучих брюнеток; тени для век и помада тоже темные. Девушки были в свободных просвечивающие топах, сверху прикрытых старомодными кружевными шалями, в обтягивающих кожаных штанах и неуклюжих, как буксиры, босоножках с пряжками. И это женщины, которых создавали для коротких юбок и туфель на шпильках. Кому знать, как не Клэпли – главному дизайнеру! Он превратил Катю и Тиш в близнецов, в совершенный образ американской красоты, достойной поклонения. Это обошлось недешево, а в благодарность – бунт. Ногти на ногах в черном лаке!
Заказав капуччино с рогаликами, Клэпли спросил:
– Вы по мне скучали?
– Шибко, Бобби, – ответила Тиш.
– Носорожьей пыльцы еще не достали? – Тиш мотнула головой, Катя опустила глаза. – Не везет, да? – посочувствовал Клэпли с издевкой.
– Один кокаин. Уже надиело. – Катя с хрустом вгрызлась в поджаренный рогалик с изюмом.
– Он быстро надоедает, – согласился Клэпли. – А ваш новый облик, это для кино?
– Такая готика, Бобби. – Вместо объяснения Тиш ткнула в серебряное распятие у себя на груди. Клэпли увидел, что у Кати такое же.
– Готика? Ты хочешь сказать, летучие мыши, вампиры и прочая мура?
– И гульт крёви, – сказала Катя.
– Еще хорошие дискотеки, – добавила Тиш.
– Культ крови и рейв, – саркастически усмехнулся Клэпли. – Удачно вы попали.
Его прошиб пот и корежило от неуемного желания. Потребовались все силы, чтобы удержать кофейную чашку. А Барби легкомысленно отвлеклись на молодого человека, катавшегося на роликовых коньках: по пояс голый, волосы забраны в неизменный хвост, темные очки, а на плече белый какаду.
– Девочки! – Роберт Клэпли вел себя как учитель, услышавший хихиканье на задней парте. – Катя! Тиш! – Озорные улыбки испарились. – Вы еще хотите получить носорожью пыльцу?
Тиш взглянула на Катю, та приподняла невыщипанную бровь и недоверчиво спросила:
– Гиде?
– Дома, в Палм-Бич.
– Када? Сейчас есть?
– Не сегодня, – сказал Клэпли. – Послезавтра.
– Серьезно, Бобби? – спросила Тиш. – Ты достал рог?
– Достану.
– Как нашелся? Гиде? – спросила Катя.
Вид девушек – волосы, макияж – был невыносим. К тому же они набросились на еду, как изголодавшиеся телки. Клэпли с трудом заставлял себя смотреть на них.
– Гиде ты достать етот рог? – допытывалась Катя.
– У настоящего носорога. Я сам его подстрелю.
Тиш замерла с непрожеванным рогаликом за бледной щекой. Катя подалась вперед; меж зубов высунулся кончик розового языка, точно у котенка.
– Черный носорог. Чудовище, – сказал Клэпли. – Охота состоится в субботу утром.
– Ты убьешь носорога? Не врешь?
– Точно.
– А вдруг промажешь?
– Тогда, наверное, он убьет меня. Как убил одного человека несколько лет назад. – Клэпли изобразил печальный вздох. – Это было ужасно. Проводник говорит, чрезвычайно опасный зверь. Дикий.
Барби застыли с распахнутыми глазами. Мимо проехал, вихляя задом в эластичных шортах, еще один подросток на роликах, но внимание девушек приковал великий белый охотник.
– Не волнуйтесь, я не промахнусь, – сказал Клэпли. – Я никогда не промахиваюсь.
– Большой ружье? – спросила Катя.
– Больше не бывает.
– И после потом ты приносить рог домой!
– Только если вы будете там ждать.
Девушки энергично закивали.
– Отлично. Только никому не говорите, особенно мистеру Брауну, – предупредил Клэпли. – Очень опасно, я делаю это ради вас. У меня могут быть большие неприятности.
– Хорошо, Бобби.
– Не говоря уже о том, что носорог может затоптать до смерти.
Катя нежно накрыла руку Клэпли своей.
– Мы любить, Бобби, что ты так рисковать для нас. Стрелять опасный носорог.
– Ведь я всегда давал вам все, что пожелаете. Разве нет? Вы попросили рог, и только так я могу его достать – поставив на карту свою жизнь.
– Спасибо, Бобби.
– Значит, я увижу вас в субботу вечером? Блондинками. Да?
– И на высоких каблуках, – хихикнула Тиш.
– Это будет великолепно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116