– Вообще-то нет. Она сказала Мэри, что перезвонит, – отвечает Чикл. – А теперь не поделитесь ли со мной вашими мыслями по этому поводу…– Не могу. – Слова комком шерсти застревают у меня в горле.И перед тем как отправить меня восвояси, Чарли Чикл роняет:– Не позволяйте воображению бежать впереди вас, Джек. Иногда дела обстоят именно так, как это представляется на первый взгляд.
Эмма хочет со мной пообедать и настаивает, что сама поведет машину. Она привозит меня в тускло освещенный итальянский ресторан, и мы выбираем столик подальше от входа. Она усталая, говорит, что тоже плохо спала ночью. Двадцать семь лет – я стараюсь на этом не залипать. Как неосмотрительно – проецировать собственные бредовые фобии на других людей; на мою голову хватит и мистера Керуака.В ресторане прохладно, и Эмма трет руки, чтобы согреться. Я пересаживаюсь к ней поближе и обнимаю за плечи – чувствуется, что эти объятия мне гораздо приятнее, чем ей. Она оживляется, лишь когда я рассказываю ей про звонок в офис Чарли Чикла. Как и я, она хочет верить, что звонила действительно Дженет. Мы старательно молчим про кровь на ковре. И не притрагиваемся к вину.Безжизненным тоном она говорит:– Возможно, ты прав. Наверное, я не создана для работы в газете.– Такое случается не каждый день. – Это я о сестре Джимми.– А что, если она мертва, Джек?– Ну, тогда… не знаю. Мы доведем дело до конца. Распутаем эту чертову историю.Я не обманываю Эмму. Она знает, что я в полном замешательстве.– А кроме вдовы, у тебя есть идеи, куда все это может привести? Почему люди умирают и пропадают?– Мне нужно подумать, – отвечаю я.– Рок-певец, о котором никто не слышал многие годы, безработный пианист…Похоже, у нее сдают нервы. Я говорю ей, что мы не можем бросить это дело. Особенно сейчас.А Эмма отвечает:– Я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Как ни странно, это правда.Она смотрит на меня своими нефритовыми глазами. И я вдруг говорю:– Интересно, кто напишет мой некролог?– Напиши сам, умник. Мы его придержим до нужного момента.– Хорошо, но мне нужна от тебя приличная цитата. Ты ведь мой босс и все такое.– Отлично, – соглашается Эмма. – «Джек Таггер был очень неуравновешенным человеком…– …но талантливым и уважаемым журналистом. Вся наша редакция будет скорбеть по нему…– …целых пять минут, – встревает Эмма.– Особенно Эмма Коул, ибо она так и не переспала с ним, хотя слышала, что в этом деле он превосходил многих…»– Ах ты… – Она сбрасывает мою руку и пихает меня локтем в бок – начинается возня, мы смеемся и толкаемся. Это так мило, почти уютно. И кто, кроме Эвана, мог бы подумать – где моя самоуверенность? Самый обычный флирт – и вместо того чтобы спасать Эмму, я теперь пытаюсь ее соблазнить. Или надеюсь, что она меня соблазнит. Это уж как пойдет.Эмма сообщает, что звонила отцу и рассказала ему про Джимми Стому и про исчезновение Дженет. Он велел ей быть осторожной, сидеть в редакции и оставить опасные вылазки журналистам. Она признается, что слова эти ее немного разозлили, а я советую не понимать их превратно. Будь я ее отцом, я бы сказал то же самое.– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – просит Эмма.– Хорошо. Не обижайся, но в последнее время меня преследуют сладострастные мысли о тебе. И я употребляю слово «сладострастные» в его самом чистом и нравственном значении.– Другими словами, ты хочешь секса, – говорит она. – А я еще ничего не решила по этому поводу. Поэтому давай сменим тему.– Ладно. Как насчет такой? У меня в холодильнике больше нет замороженной ящерицы.– Да?– С той самой ночи, когда ко мне вломился грабитель. Я набил злодею морду вараном.– Ты шутишь.– Вот и нет. И это был огромный варан, поверь мне. Надеюсь, я хорошо отделал ублюдка.– А как же старый добрый пистолет? – спрашивает Эмма.– С пистолетом любой дурак сможет.Вернувшись в редакцию, я нахожу на столе записку от Гриффина, который не верит в электронную почту. Заляпанная кофе записка нацарапана карандашом, все буквы заглавные: КОПЫ НЕ ПОЕХАЛИ НА ВЫЗОВ ПО 911 В ДОМ ТРАШ ПОТОМУ ЧТО ОНА ЗВОНИЛА НАКАНУНЕ + СКАЗАЛА ЧТОБЫ НЕ ЕЗДИЛИ. СКАЗАЛА ЭТО ЕЕ ПЬЯНЫЙ ДРУЖОК УЧИНИЛ РАЗГРОМ + ОНА С НИМ ПОРВАЛА + ОНА НЕ ХОЧЕТ ПОДАВАТЬ В СУД. ЕСЛИ НУЖНЫ ПОДРОБНОСТИ, ДАЙ МНЕ ЗНАТЬ. Г.
Я показываю эту записку Эмме.– Так значит, она жива! – восклицает она.Но я настроен менее оптимистично. Дженет никогда не упоминала, что у нее есть приятель. Она говорила про бывшего мужа, про извращенцев из Интернета, но я ни разу не слышал от нее про дружка. – Может, с ней все в порядке, – говорю я Эмме, – а может, звонил кто-то, выдававший себя за нее.– Кто, например?– Мне приходит на ум только вдова Стомарти. Молодой Эван разнюхает, что к чему.Эмма встревоженно пищит:– Эван? Наш Эван? 20 Настоящее имя парня – Доминик Домингес, но все зовут его Домми. Его мать показывает нам путь в святая святых.– Чао, – кричит он из-за двери, заслышав наши шаги. Мать тихонько стучит:– Милый, пришел Хуан Родригес. Вы договаривались, помнишь?– Как он одет? – спрашивает Домми из-за двери.Хуан предупреждал меня, что парень нервный и со странностями, поэтому мне следует забыть о шутках.– Рубашка от Ральфа Лорена, – отвечает мать Домми, – красивого голубого цвета. Без галстука, милый.У ребенка вполне разумная фобия – он боится взрослых дядей в галстуках. Мой галстук а-ля Джек Уэбб – в химчистке, а Хуан снял свой в машине.– Пусть заходит, – кричит Домми.Перед тем как удалиться, его мать трогает Хуана за рукав:– Будьте любезны, спросите у него, не хочет ли он ням-ням.В комнате Домми жарко, как в доменной печи, из-за всех этих электронных приборов. Низкий гул вызывает у меня ассоциации с кроватью-массажером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111