Они подошли к каналу. Сцинк развязал Максу руки, расстегнул ошейник и приказал плыть. Макс доплыл уже почти до середины, когда увидел сине-черного аллигатора, выскользнувшего из зарослей меч-травы. Сцинк приказал Максу не хныкать и плыть быстрее. На голове Сцинка сидела повеселевшая обезьяна, одной рукой он греб, а другой держал над водой драгоценную для Макса видеокамеру и дистанционный пульт ошейника.Когда они выбрались на берег, Макс предложил:– Капитан, может быть, отдохнем?– Ты видел раньше пиявок? К твоей щеке присосался хороший экземпляр.Когда Макс закончил отдирать пиявку, Сцинк снова связал ему руки, надел ошейник, а затем побрызгал с головы до ног жидкостью от насекомых. Макс выдавил из себя «спасибо».– Где мы находимся? – спросил он.– В Эверглейдс, – ответил Сцинк. – Или где-то рядом.– Вы обещали, что я смогу позвонить жене.– Скоро позвонишь.Они направились на запад, пробираясь между пальмами и соснами, потрепанными ураганом. Обезьяна бежала впереди, собирая дикие ягоды и плоды.– Вы намереваетесь убить меня? – спросил Макс.Сцинк остановился.– Каждый раз, когда ты станешь задавать свой глупый вопрос, будешь получать вот это. – Сцинк положил палец на кнопку минимального шока. – Готов?Макс Лам сжал губы, стоически выдержав легкий разряд. Вскоре они пришли в индейскую деревню, которая не так сильно пострадала от урагана, как представлял себе Макс. Так как индейцы уже проснулись и готовили пищу, Макс предположил, что скоро наступит рассвет. В дверных проемах домов толпились ребятишки, разглядывая двух странных бледнолицых – Сцинка с его стеклянным глазом и облезлой обезьяной и Макса Лама в грязном нижнем белье и в собачьем ошейнике.Сцинк остановился возле деревянного дома и пошептался со старейшиной, который принес сотовый телефон. Развязывая Максу руки, Сцинк предупредил:– Только один звонок. Индеец сказал, что батарейки садятся.И тут Макс осознал, что не знает, как связаться с женой. Он понятия не имел, где она находится, поэтому позвонил в их квартиру в Нью-Йорк и начал диктовать автоответчику:– Дорогая, меня похитили...– Увели силой! – вмешался Сцинк. – Похищение предполагает выкуп, Макс. Не льсти себе, черт побери.– Хорошо, увели силой. Дорогая, меня увели силой. Многого сказать не могу, но я в порядке. Пожалуйста, позвони моим родителям, а еще позвони в агентство Питу насчет проекта афиши. Скажи ему, что гоночный автомобиль должен быть красным, а не голубым. Папка у меня на столе... Бонни, я не знаю, кто напал на меня и почему, но, наверное, я скоро это выясню. Господи, надеюсь, ты получишь это сообщение...Сцинк выхватил у него телефон.– Я люблю тебя, Бонни. Макс забыл сказать тебе об этом, поэтому говорю я. Пока.Они поели вместе с индейцами, которые отказались от предложенного им Сцинком вареного енота, но с удовольствием поглотали жареную рыбу, батат, кукурузные оладьи и апельсиновый сок. Макс Лам уплетал за обе щеки и помалкивал, помня о шоковом ошейнике. После завтрака Сцинк привязал его к стволу кипариса и отправился куда-то с несколькими индейцами. Вернувшись, он объявил, что им пора уходить.– А где мои вещи? – спросил Макс, тревожившийся за бумажник и одежду.– Все здесь. – Большим пальцем Сцинк указал на рюкзак, висевший за его спиной.– А видеокамера?– Я отдал ее старику. У него семь внуков, так что она ему пригодится.– А что с пленками?Сцинк рассмеялся.– Они ему понравились. Нападение обезьяны смотрится просто здорово. Подними руки, Макс. – Сцинк обрызгал своего пленника жидкостью от насекомых.– Но моя видеокамера стоит почти девятьсот долларов, – унылым тоном произнес Макс.– А я не просто так ее отдал. Я поменялся.– На что?Сцинк похлопал Макса по плечу.– Готов поспорить, что ты никогда не летал на гидроплане.– Ох, прошу вас, только не это.– Эй, да ты же хотел посмотреть Флориду. * * * Нелегко быть темнокожим патрульным полицейским во Флориде. И уж тем более тяжело, если состоишь в интимной связи с белой женщиной-патрульным, а именно такие отношения были у Джима Тайла с Брендой Рурк.Они познакомились на учебном семинаре, посвященном новейшим техническим средствам определения скорости автомобилей. В аудитории они сидели рядом, и Джиму Тайлу сразу понравилась Бренда Рурк. Она была умной, хорошо разбиралась в их работе, забавляла Джима своими рассказами. Они обменялись историями о необычных случаях возникновения пробок на дорогах, посетовали на небольшое жалованье и ужасный бюрократизм Управления дорожной полиции. Поскольку Джим был одним из немногих темнокожих патрульных, он не слишком уютно чувствовал себя в обществе белых полицейских, но рядом с Брендой Рурк ему было очень хорошо, отчасти потому, что она тоже принадлежала к меньшинству. Ведь женщин в дорожной полиции было еще меньше, чем темнокожих или латиноамериканцев.Во время одного из занятий наглый полицейский-расист презрительно посмотрел на Джима и напомнил ему, что патрульная Рурк белая девушка, а во Флориде это до сих пор имеет большое значение. Но Джим не отреагировал на эти слова и продолжал сидеть рядом с Брендой. Разъяренный расист успокоился только через два часа.Во время перерыва на обед Джим Тайл и Бренда Рурк отправились в ресторан «Арбис». Бренду беспокоил ее предстоящий перевод на службу в Южную Флориду, и Джим мало чем мог утешить ее. Бренда сообщила, что для будущей патрульной службы в Майами она изучает испанский язык, и первым делом выучила фразу: «Sale del carro con las manos arriba» – Вылезайте из машины с поднятыми руками!В то время у Джима Тайла еще не было никаких романтических намерений. Он видел в Бренде Рурк просто хорошего человека, вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126