Ты что-нибудь слышишь? (Открывает дверь, ведущую на сцену.) Ее почти не слышно! Зачем она начала на таком интиме!
Жизель доходит до противоположной двери.
Жизель! (Догоняет ее и останавливает.) Ты права: какое это имеет значение! Спектакль начался, кости брошены, больше ничего нельзя изменить! Теперь я буду принадлежать тебе и только тебе! Иди, послушай! Сейчас будет одна реплика, довольно остроумная, они рассмеются.
Они слушают. Тишина.
Не рассмеялись.
Жизель. Эрве, хватит с меня твоего театра! Ничего интересного для себя я в нем больше не нахожу. И в тебе тоже. До свиданья! Я ухожу от тебя. Я больше тебе не жена!
Эрве. Катастрофа!
Жизель. Никакой катастрофы нет!
Эрве. Как нет? Здесь должна быть буря аплодисментов!
Жизель. Так что ж ты сидишь? Беги, объясни им, что не надо тебя расстраивать! Что тебя надо любить, восхищаться тобой, поддерживать тебя! Пусть подхватят мою эстафетную палочку, потому что я – я ухожу!
Эрве. Ладно! Уходи! Что тебе до того, что сейчас ставится крест на всей моей карьере! Ни таланта, ни триумфов! Ни жены! Иди, догоняй свой поезд! Лучшего момента ты не могла выбрать! Брось меня подыхать одного! Как раненого загнанного волка! Одного – на растерзание своре!
Жизель. Он не даст мне уйти! Не даст! Так нет же! Нет! Я все равно уйду! Эрве, я больше не хочу тебя видеть! Ты паяц, клоун, старая обезьяна! Беги в зал, тебе никого, кроме твоих актеров, не нужно, уйди с глаз моих, пока я не наговорила тебе более страшных слов!
Эрве вздыхает.
И избавь меня от душераздирающих вздохов!
Эрве что-то бормочет.
И нежного шепота!
Эрве возмущен.
И львиного рыка! И возмущения до глубины души! И дикой ярости!
Эрве делает обиженное лицо.
И уж тем более от детской смертельной обиды. Эрве! Уходи, но не как герой в финале!
Эрве. Ох! Я иначе не могу!

СЦЕНА ВОСЬМАЯ

Робер (входит слева, взгляд его блуждает). Все, опять невралгия. Всегда на генеральной. Жуткая боль… охватывает всю голову, это оттого, что стараюсь одновременно одним глазом видеть, что происходит на сцене, другим – что происходит в зале, а третьим – какое выражение у Жана Готье Известный французский театральный критик.

.
Франсуаза (входит слева, совершенно потерянная, держа в руке огромный кусок материи). Честное слово, я не нарочно. Целуя на сцене мадам Тристан, я наступила ей на шлейф и оторвала кусочек!
Эрве. Ты называешь это – кусочек? Что на ней после этого осталось!
Hиколь (входит справа, в обычном костюме и истерически вопит). Она с ума сошла! Устраивает на сцене стриптиз! Идет на все, лишь бы отличиться!
Входит Кристиан, очень взволнованный, но старается выглядеть спокойным.
Эрве. Кристиан, костюмершу! Где костюмерша?
Кристиан. Мадам Тристан хочет ее убить, и она прячется за вешалками.
Эрве. А как реагирует зал?
Кристиан подходит к окошечку, открывает его, и все слышат громкие крики: «Го-лы-шом! Го-лы-шом!»
Что они кричат?
Кристиан. Кричат: «Голышом!»
Эрве. Я так и понял. Закрой окно.
Входит Габриэль, очень спокойная, с сигаретой во рту. Верх костюма по моде Директории, низ – мини-юбка. Все сразу бросаются пристраивать оторванный кусок.
Габриэль. Дети, все в порядке. В воздухе запахло путешествиями и пляжами! Мы с Байаром едем на Таити! Ты, Эрве, уходишь на пенсию, советую тебе вступить в орден траппистов! Тебе необходимо дать обет молчания! (Жестом показывает зажатый рот.) Мой сын не женится на Франсуазе! Пьер, готовь цветные мелки – будешь рисовать на тротуарах! А тебе, дорогая Николь, я подарю сборник непристойного конферанса для употребления в слаборазвитых странах! Хватит, посмеялись! Посмеялись и довольно! Я больше не играю! Занавес!
Николь (Роберу, полная надежды). Она больше не играет!
Робер. Не слушай их, только больше расстроишься, пойдем в зал.
Робер и Николь выходят.
Эрве (шепотом Кристиану). Сколько до следующего выхода?
Кристиан. Десять минут. Сейчас сцена Наполеона.
Эрве. Десять минут! Великолепно! Попробую сделать невозможное! Оставьте нас вдвоем! (Подталкивает Франсуазу, Пьера и Кристиана к левому выходу.)
Жизель выходит вправо.
Эрве оборачивается к Габриэль.

СЦЕНА ДЕВЯТАЯ

Эрве. Ты думаешь, я буду умолять тебя вернуться на сцену? Да провалиться мне сквозь землю: позорься перед всем Парижем! Тебе не в новинку. Плюс минус один провал!
Габриэль. Семь лет тому назад я от него освободилась! Что мне взбрело в голову играть в пьесе этого вышедшего из моды драмодела, когда есть Бийеду, Пинтер, Ионеско!
Эрве. Нужно было дождаться Сюзанны Флон, Николь Кур-сель, Рины Кетти, все равно кого! Только не брать эту царственную приму, которая считает, что у нее есть осанка, потому что держится, как будто ее вздернули на дыбе!
Габриэль. Сам Жан Поль Сартр умолял меня возобновить его «За закрытыми дверями»!
Эрве. Жан Поль Сартр умрет, если Габриэль не согласится!
Габриэль. И Жироду умоляет меня…
Эрве. Кстати, этот уже умер.
Габриэль. Когда я была девочкой, Жироду был председателем жюри и раздавал призы в Дюпалу; я декламировала басню Лафонтена; он взял меня на колени, обнял и произнес: «Ты – ты сыграешь Ондину!»
Эрве. Это же я выдумал эту историю для журналистов! Не прикидывайся!
Габриэль. Пока я находилась под твоим влиянием, я оставалась плохой актрисой, это правда!
Эрве. Что правда, то правда!
Габриэль. Но как расцвел мой талант за эти семь лет!
Эрве. Я в восхищении, я в восхищении!
Габриэль. Я получила Оскара за лучшее исполнение женской роли.
Эрве. На фестивале в Мобеже! Что же ты не договариваешь?
Габриэль. Я играла Антигону как никто!
Эрве. Ануй сбрил усы в знак траура!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25