разгорающиеся лучи прожекторов возвеличивают будущего императора. Апофеоз. Занавес». Ну уж нет, Эрве! Я не буду разгуливать за кулисами в то время, как кто-то будет возвеличиваться прожекторами, один на сцене, под колокола и фанфары! Нет! Нет. Ни в коем случае!
Эрве. Если у тебя есть предложение, поделись с нами!
Габриэль. Жозефина…
Эрве и Габриэль (вместе). …не уходит со сцены!
Габриэль. Она склоняется над плечом увлеченно работающего Бонапарта. Время от времени она даже может внести поправку в то, что он пишет…
Эрве. Например: «Что касается Аустерлица, я бы атаковала на рассвете!»
Габриэль. Во всяком случае, и колокола, и пушки, и крики будут, когда Бонапарт уткнется носом в бумаги, а я над ним во весь рост, сияющая и торжествующая! Договорились? Кто играет Бонапарта?
Эрве. Жером Сантьягги.
Байар (фальшивя, поет). «О, дети родины, вперед… В моих сабо!»
Габриэль. Это сигнал тревоги.
Эрве. Тревоги или нет, но Бонапарта играет Сантъягги.
Габриэль. Играл!
Входит Кристиан.
Играл! Кристиан! Родной мой! Обними меня! Ты знаешь, я играю в пьесе Эрве! А это мой муж, Жан Байар, который будет играть Бонапарта.
Эрве. Что-о-о?
Габриэль. Будет играть Бонапарта! Будет играть Бонапарта!
Эрве и Габриэль (вместе). Берегись!

СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Врывается Hиколь, она в экстазе. Кристиан не может ее удержать.
Hиколь. Эрве! Эрве! Эрве!
Эрве. Николь! Николь!
Hиколь. Ничего не могу тебе сказать!
Эрве. Вот именно, и не нужно.
Николь. Я не нахожу слов.
Эрве. И не ищи! И, пожалуйста, не целуй мне рук!
Николь. Я всегда была уверена только в одном!
Эрве. Никогда нельзя быть ни в чем уверенным!
Николь. Можно! Я всем моим существом чувствую, что мне не нужно играть Жозефину Богарне.
Эрве и Робер (полные неожиданной надежды). А-а-а???
Николь. Мне не нужно ее играть, потому что я и есть Жозефина! С этой минуты я забываю, что я Николь Гиз! Я даже домой ходить не буду, буду жить в театре, обставлю свою гримерную мебелью ампир! И в день премьеры, это будет не триумф, это будет… коронация! (Хватает одну из диадем, лежащих среди бутафорских предметов на письменном столе, бросается на колени лицом к публике, надевает диадему и кричит.) «Бог мне ее дал, горе тому, кто на нее посягнет!»
Кристиан. Садитесь, мадам Гиз.
Николь. «Ваше величество… Не соблаговолит ли ваше величество присесть…». И всегда с притяжательным местоимением. Просто «величество» – грубейшее нарушение этикета. (Замечает Габриэль.)
Та встает, улыбается Николь и целует ее.
Габриэль!
Габриэль. Я очень рада за тебя, дорогая. Ты будешь великолепна в Жозефине.
Николь. Габриэль, ты здесь!
Габриэль. Я шла мимо и зашла. Уже ухожу.
Николь. Ты пришла меня поздравить?
Габриэль. Исключительно для этого.
Николь. Ты в разводе с Эрве уже семь лет, и ты пришла меня поздравить! Как это мило с твоей стороны!
Габриэль. До свиданья, моя дорогая! (Целует Николь и решительно направляется к двери.)
Все стремительно бросаются к ней и окружают ее кольцом, кроме Кристиана и Жизели, которые суетятся около Николь, почти теряющей сознание в кресле.
Нет! Нет! Бесполезно! Не беспокойтесь. Привет. Да выпустите меня наконец! Нет, Пьер, нет! Все кончено, сорвалось! Прощайте!
Николь. Габриэль!
Габриэль. До свиданья, дорогая, и еще раз браво!
Николь. Габриэль, ты приходила из-за Жозефины?
Габриэль. Да, дорогая, я лгать не умею.
Николь (к Эрве). Ты это знал?
Эрве. Да, дорогая, я лгать не умею.
Николь (вытаскивает Робера из-под письменного стола, куда он спрятался). Ты это знал?
Робер. Начались мои мучения!
Габриэль (к Эрве) . Ха-ха! Уж она-то сыграет твою пьесу!
Николь. Спасибо, дорогая! Как это по-дружески! Открыто признать, что роль не для тебя.
Габриэль. Уйдем отсюда, а то я ее укушу!
Эрве. Жозефину будешь играть ты!
Николь и Габриэль. А! А!
Эрве. Жозефину будет играть Габриэль!
Габриэль. Дублершей мадам Гиз я не буду!
Николь. Мадам Гиз посылает тебя на…
Робер закрывает ей рот рукой.
Габриэль. Эрве, выпусти меня!
Пьер. Мамочка!
Габриэль. Пьер, выпусти меня!
Байар. Отпустите ее, берегитесь! Она на все способна, когда
ее доводят до такого состояния! Пойдем, Габриэль!
Николь. На помощь! (Ей плохо.)
Николь укладывают на диван, и все окружают ее. Габриэль тоже подходит к ней.
Робер. Она потеряла сознание…
Габриэль. Всерьез или нарочно?
Робер. Если будет говорить бессвязные слова, то всерьез.
Николь (в беспамятстве). Габриэль, мерзавка…
Габриэль. Всерьез.
Hиколь (в беспамятстве, с закрытыми глазами). Скажите императору, что перед смертью я его благословляю и сына тоже! А Мария-Луиза пусть сдохнет!
Робер. Отправляю ее в Швейцарию, пусть лечат сном! Ты ее больше не увидишь! И я тоже! Какое будет счастье!
Габриэль. Нет! Ну всегда, когда имеешь дело с Эрве, без драм невозможно! Видите, с самого первого дня начинается! Нет! Я уже вышла из этого возраста!
Эрве. То есть, как так, без драм? Кто их здесь устраивает? Ты набрасываешься на меня, швыряешь мне в лицо пьесу, и я же еще устраиваю драмы!
Габриэль. Одну за другой! Ты с целым миром на ножах!
Эрве. Послушайте, что она несет! Только послушайте! А ты, когда в последний раз снималась, сломала стул об Антониони!
Габриэль. Антониони – гений, и его я уважаю! Я просто в него запустила пьесой!
Эрве. Да это привычка! Как только ей в руки попадает пьеса, она сразу же должна залепить ею в автора!
Габриэль. Дай же мне пьесу!
Эрве. Мне тоже дайте пьесу, я буду обороняться! (Хватает толстую пьесу.) «Сапог Сатаны»! Этим я ее прикончу!
Габриэль берет с полки огромный том. Габриэль и Эрве устремляются друг на друга. Робер и Пьер сдерживают Эрве, Байар – Габриэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25