Нет ни добра, ни зла. Возьмем к примеру двух снайперов, работающих в одной
горячей точке. Оба они каждый день нажимают на спусковой крючок, ловя в пе
рекрестье прицела людей с немного другим цветом кожи, формой носа и разр
езом глаз. Первый переживает, страдает, мается. Он сознает, что убивает люд
ей. И потому ему плохо, невыносимо тяжело. У него сдают нервы; он не может но
рмально есть и спать. Что ж, в конце концов он допустит какую либо ошибку. И
для него Ц снайпера Ц первая же ошибка окажется и последней. Иначе гово
ря, его настигнет воздаяние. «Такова его карма», Ц сказали бы о нем после
дователи восточных учений.
Другой снайпер в той же горячей точке каждый день делает то же самое. Но пр
и этом для него нет людей, которых он уничтожает. Этот снайпер просто выпо
лняет свою работу, если он кон-трактник, или же свой долг, если он офицер. Он
с аппетитом ест, нормально спит Ц в общем, не испытывает никакого диском
форта. Постигнет ли его воздаяние? Ц Скорее всего, нет. Вспомним «Бха-гав
атгиту» Ц не в сумасшедшем кришнаитском издании, но в переводе профессо
ра Семенцова. Есть там одно место, где Кришна, настраивая Арджуну на битву
, произносит такие слова: «Уравняв с поражением победу, сражайся, Бхарата
». «Уравняв с поражением победу» Ц что это значит?
В какой-то момент действий вами должно овладеть полное безразличие, без
различие к результату. Только тогда ваши действия станут по-настоящему
эффективны Ц эффективны тотально, абсолютно, на все сто процентов.
Тот, кому доводилось выступать на тотами, на ринге или на борцовском ковр
е, наверное, согласится со мною: наиболее впечатляющие результаты достиг
аются не тогда, когда вы заранее взвешиваете шансы Ц свои и соперника Ц
и очень хотите победить. Но бывает так, что победа заранее кажется невозм
ожной. Вы махнули рукой и решили: «Будь, что будет, я пошел…» И неожиданно д
ля себя самого блестяще выиграли схватку. В тот момент, когда вы наполняе
тесь внутренним безразличием, когда вы отторгаете все побудительные пр
ичины, все связи, все корреляции, все формы мышления, вами овладевает лишь
одно Ц бой.
Как-то раз ко мне обратился руководитель некоей неформальной силовой ст
руктуры с просьбой подготовить группу своих сотрудников для успешного
разрешения конфликта с другой силовой структурой. Причем силы оппонент
а настолько превосходили возможности моего клиента, что победа последн
его казалась просто невозможной. Прежде всего, я дал бойцам песню. Они слу
шали ее много часов, а я, на пороге слышимости, проводил одновременно мягк
ое гипносуггестивное внушение.
Голос пел:

Призрачно все в этом мире буш
ующем.
Есть только миг Ц за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется «жизнь»…

Звучала песня, а я внушал людям на пороге слышимости: «Жизнь Ц это мгнове
ние. Если вам придется сейчас умирать, вся ваша жизнь пронесется перед ва
ми за считанные мгновения. Это значит, что вы и не жили на свете. Мгновение
назад вы родились, а еще через мгновение уже уйдете из этой жизни. И не важ
но: отодвинется ли это мгновение на несколько секунд, или же на десятки ле
т. Жизнь Ц это лишь миг». К концу сеанса люди хором пели:
Чем дорожу, чем рискую на свете я?
Мигом одним, только мигом одним.
Все это помогло им уверовать: они ничем не рискуют в этой жизни, ибо, даже п
отеряв ее, они не теряют ничего. Когда же после многочасового сеанса и кор
откого сна без сновидений они вышли на свою рискованную встречу, их прот
ивники ощутили почти что суеверный ужас. Пустые глаза, расслабленные мыш
цы, способные мгновенно напрячься, отрешенные лица, выражающие лишь внут
реннюю готовность умереть Ц здесь, сейчас, в эту самую секунду… И чрезвы
чайно жесткие в иных случаях «силовики» отступили, просто отказались от
своих претензий.
Что же я сделал? Правильно подобрал форму тренинга, и провел его. Повторяю
: под звуки соответствующей моей задаче песни я провел мягкое Ц на порог
е слышимости Ц суггестивное внушение о бренности и преходящести жизни,
о том, что каждый ее миг может стать последним. И потому нет смысла оттягив
ать свой уход из этого мира. Мои подопечные в это уверовали. А научившись в
это верить, они обрели внутренний покой, релаксацию и, одновременно, дина
мизм, готовность к мгновенным действиям, адекватным обстановке.
Существует очень старая притча о трех великих бойцах. Когда-то давным да
вно в Срединной Империи Ц так в ту пору называли Китай Ц собрались на ту
рнир со всего света самые лучшие, самые могучие бойцы. Судил состязания в
еликий китайский мудрец. Наконец, после многих тысяч боев он выбрал трои
х самых великих воинов и попросил каждого из них рассказать, как тот трен
ируется. Первым поднялся огромный свирепого вида боец и сказал:
Ц Каждое утро на восходе солнца я ломаю деревья, камни, доски Ц все, что п
опадается мне на пути. Вокруг моего жилища на день пути все обращено в пра
х, в пустыню.
Ц Прекрасно, Ц сказал мудрец. Ц А как тренируешься ты? Ц спросил он др
угого бойца.
Поднялся высокий худощавый человек, более похожий на монаха или аскета.

Ц Каждое утро на восходе, Ц сказал он, Ц я предаюсь медитации. Я беру св
ое тело под контроль разума и воли и заставляю его быть легким и быстрым, к
ак мысль.
Ц Прекрасно, Ц сказал мудрец. Ц А как тренируешься ты? Ц спросил он тр
етьего воина.
Поднялся самый обычный ничем не примечательный внешне человек. Если бы о
н еще совсем недавно не выиграл тысячу поединков, никто бы и не подумал, чт
о это Ц воин, да еще великий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34