Домики походили на большие белые коконы с цветными точками иллюминаторов.
Из одного такого кокона вышли люди в скафандрах, ведь, как известно даже первокласснику, воздух на Марсе хоть и есть, но он очень разрежен, как у нас на высоте двадцати тысяч метров, и содержание кислорода в нем мизерное. Вот и, приходится запасать кислород в специальных баллонах из прозрачной, упругой, как резина, и крепкой, как сталь, пленки.
Ребята разговаривали с космонавтами и учеными, задавали им вопросы.
- Смотрите! Смотрите! Милочкин папа! - заволновались четвероклассники. На экране появился космонавт, и Колька чуть не закричал:
«Папа!», но вовремя спохватился, памятуя, какой конфуз уже был у него с двумя Милочками. А космонавт и впрямь был точной копией, двойником Петра Васильевича Спиридонова.
- А у нас теперь две Милочки! - закричали ему ребята. И верно, перед экраном встали две одинаковые девочки.
- Интересно! - изумился космонавт. - Откуда же вторая?
- Она из двадцатого века! - сказала Милочка-дочка.
- Да, мы с Колькой - это мой брат - из двадцатого века. Из Прибайкальска мы.
- Из Прибайкальска? Вот интересно! Там жили наши далекие предки. Профессор многих наук Николай Тимофеевич Спиридонов. Интереснейший человек был, гениальный, хотя и со странностями. У нас дома есть фотокопия его дневника. Когда в Прибайкальске во второй половине вашего века сносили старинные деревянные дома, дневник этот нашли в тайничке. Одно из бревен дома было выдолблено, в нем устроено дупло, сверху закрытое так ловко, что бревно казалось целым. Обязательно прочитайте. А потом там, в вашем Прибайкальске, жил кандидат технических наук Петр Васильевич Спиридонов. Он оставил замечательные расчеты по ракетостроению. Только рано умер.
- Почему умер? Он ведь несколько дней назад был живым! - заплакала Милочка.
- Не плачь, девочка. Он и сейчас жив в вашем двадцатом веке. Но ведь у нас сейчас 20 августа 30 970 года. Разве может человек прожить тридцать тысяч лет? Из какого года вы к нам прикатили?
- Из тысяча девятьсот семидесятого.
- Ну так что же ты волнуешься? Когда ты вернешься в свой двадцатый век, ты увидишь отца своего живым и здоровом. Вот и передай ему, что его чертежи и расчеты очень пригодились нам на Марсе.
- Ура! - закричали все.
- Ура! - ответили космонавты на Марсе.
…Перейдя в следующий класс, Колька и Милочка попали на урок танца. Грациозно кружились мальчики и девочки, одетые в легкие одежды. Это был особый спортивный танец, он был похож на вольные упражнения гимнастов.
- Когда вы танцуете его, - сказал учитель, - все мускулы вашего тела получают нагрузку, стало быть - развиваются. Но усталости вы не почувствуете, наоборот - тело станет как бы легче, голова - светлее, уйдет накопленная в первой половине дня усталость, ваши силы обновятся.
Потом все окружили учителя, который вместе с Вилем водил гостей по школе, и попросили его подойти к инструменту. Он сел перед продолговатым ящиком, узким и плоским. Его верхняя панель была покрыта мягкой упругой пластмассой, пересеченной белыми, красными, желтыми, зелеными, синими и оранжевыми линиями. Это и был универсальный электронный мелофон, сокращенно - УЭМ.
Пригладив седые волосы, учитель задумчиво прикоснулся к переплетениям линий, и чистый, удивительно певучий, как человеческий голос, звук наполнил зал.
И хотя никто не произнес ни слова, Милочке казалось, что кто-то рассказывает ей сказку…
…Это было давно-давно. Сотни раз с тех пор отцветали деревья. А, может быть, тысячи… И самый первый человек садился в ракету, чтобы улететь не на Луну, не на Марс, а еще дальше, выше… К звездам, к золотым точкам, мерцающим так далеко.
Юноша стоял у стапелей, на бетонной площадке, и лицо его было просветленным. А девушка протянула ему цветок и сказала:
- Сбереги его там, в трудном пути. - Это - бессмертник. Он - частица меня. Он - частица твоей Земли, на которую ты вернешься. Обязательно вернешься…
И грянул стартовый гром, и молния вырвалась из дюз, и пронзила синеву безмятежного неба ракета… И ушла, навеки ушла. К звездам, к золотым точкам, мерцающим так далеко…
Когда приходило отчаяние от одиночества, от многолетних скитаний наедине с собой, юноша брал цветок бессмертника из прозрачного пенала, прикасался к жестковатым, упругим лепесткам его. И цветок словно бы стряхивал с себя оцепенение, становился прекрасной девушкой, ее улыбкой, ее голосом:
- Я - частица твоей любимой, я - частица твоей Земли, на которую ты вернешься. Обязательно вернешься…
Музыка вдруг оборвалась, а вместе с ней оборвалась сказка.
Лицо учителя было грустным.
- Вот и все… - сказал он.
- А юноша вернулся? - спросила Милочка.
- Какой юноша?
- Ну, тот, что улетел к звездам, к золотым точкам?…
- Да… да, - растерянно ответил учитель.
- А эта статуя, которую сделал Художник, оживет? - спросил Виль.
- Да… да… - задумчиво покачивая головой, сказал учитель. - Видите ли, дети… Каждый из вас видел свою сказку, они все разные, но, скажу вам по секрету, у них есть одно общее.
- А что общее-то? - спросил Колька, которому представился, пока учитель играл, деревянный дом в Прибайкальске, старый ученый, профессор многих наук Николай Тимофеевич Спиридонов прячущий в потаенное место свой дневник. А кругом стояли полицейские, готовые ворваться в дом, но их не пускала, завалив всяким хламом дверь, подперев ее старой деревянной кроватью, дочь хозяина дома, очень любившая профессора…
- Что общее? - переспросил учитель. - А самое главное у всех ваших сказок - счастливый конец… Да, кстати: а что умеют наши гости? Ты, Коля, не споешь ли нам песенку двадцатого века?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28