И только у ворот перешла на нормальный шаг. И после поражалась самой себе, как не упала в обморок, как не разорвалось ее сердце, при виде того, кого она ждала до последнего, до упора, о ком думала постоянно даже теперь, когда стала замужней дамой…
— А форма тебе идет! — сказал он, как ни в чем не бывало, и протянул руку для приветствия.
Надежда не пожала ее, а лишь молча стояла и смотрела на него. Они не виделись более четырех лет года, а он совсем не изменился. И почему-то вдруг вспомнил о ней…
— Вот выбрался в Саратов, — Евгений старался говорить непринужденно, но она по-прежнему молчала, и его глаза приобрели настороженное выражение. — Специально в командировку попросился. Тут у вас в гарнизоне такие дела творятся!
— Как ты? — наконец, спросила она.
— Все прекрасно! — пожал он плечами. — Вот капитана на днях получил.
Но она и сама заметила четвертую звездочку на его погонах, и так как теперь кое в чем разбиралась, поняла, что получил он ее досрочно. Впрочем, немудрено, та же молва донесла, что его тесть перебрался недавно в Минобороны…
— Погуляем? — неожиданно робко предложил он. — Как ты сегодня вечером? Свободна?
И тогда она вздернула подбородок.
— Я — замужем! — сказала она. — И теперь моя фамилия не Забавина, а Карасева…
И ушла. А вечером впервые поссорилась с мужем…
Нет, как она себя не успокаивала, все-таки уснула только под утро. И с трудом оторвала голову от подушки, когда в окна поезда вовсю светило солнце. Капитан пил чай напротив и вежливо пожелал ей доброго утра. Выглядел он несколько помято, в глаза не смотрел, но переоделся в чистую рубаху, побрился… В купе витал запах его одеколона, благо, что киргизы куда-то улетучились, вероятно, отыскали своих друзей-соплеменников, которых потеряли накануне в суматохе при посадке.
Надежда умылась, переоделась в джинсы, кроссовки и хлопковую рубашку с короткими рукавами. С капитаном она перебросилась едва ли десятком слов. Николай продолжал обижаться, но теперь ей были глубоко безразличны его обиды, и она уже с недоумением думала о том, как могла клюнуть на его комплименты и ухаживание. К счастью все обошлось, и она не сможет себя упрекнуть, что поддалась соблазнам и уступила едва знакомому мужчине…
Но эти мысли промелькнули и пропали, сегодня другое занимало ее голову. Впервые за многие годы, она этой ночью увидела Евгения во сне… Честно сказать, от его голоса она и проснулась. Он склонился над ней, поцеловал в голое плечо и сказал:
— Просыпайся, кошка! Пора вставать…
Он выглядел точно так же, как тогда возле КПП Саратовской школы милиции. Только во сне она с ним до одури целовалась, а не прощалась навсегда. И поцелуи эти не были поцелуями молоденькой неискушенной дурочки. Она целовала его до исступления страстно, как это делает искренне любящая женщина, выстрадавшая свою любовь, и воспринимающая ее, как заслуженную награду за годы вынужденного одиночества.
С детства она знала эту примету — поцелуи во сне к расставанию. И все-таки, почему-то он ей приснился. Давно уже Надежда не испытывала подобного душевного трепета. Она была почти счастлива. Почти… Потому что встреча произошла во сне, и у нее не было никаких оснований думать, что она когда-нибудь состоится наяву.
Лет двадцать назад она потеряла следы Евгения Меньшикова, и не предпринимала ни малейших усилий, чтобы узнать о его судьбе, собрать какие-то сведения. После школы она оказалась в Путиловске, родном городе Карасева, за тысячи километров от Саратова, (Белогорск и вовсе остался на краю земли) и, тем самым, казалось, навсегда вычеркнула его из своего сердца… Но в последние несколько лет вспоминала его все чаще и чаще, и поняла, наконец, что любовь никуда не ушла, лишь затаилась на время. Ведь и дочь назвала его именем, и единственную фотографию не уничтожила…
Неужели надеялась на чудо? Но что за чудо могло случиться, когда прошло почти тридцать лет, как они расстались? Он наверняка и думать о ней забыл в той гонке, которую выбрал взамен ее любви. Наверняка дослужился до высоких званий и постов, отрастил тяжелый подбородок и приличных размеров живот…
К тому же одна из приятельниц косвенно подтвердила ее догадки. Сетуя на то, что уехавший в командировку муж, редко звонит домой, она заметила: «Совсем во сне его не вижу! Забыл, чертяка, или кого себе нашел для постели…». Ее слова прочно угнездилось в голове Надежды. Забыл ее Меньшиков, не вспоминает, поэтому она не видит его во снах.
Правда, оставалась совсем уж крохотная надежда, что не стоит верить приметам слишком безоговорочно. Еще до развода Карасев ушел к своей любовнице, но она очень часто видела его во снах. Он тянулся к ней с поцелуями, пытался обнять, но она отталкивала его, отворачивалась от его губ и ловко увертывалась.
Даже во сне в ней продолжало жить отвращение, которое она испытала, когда узнала, что Александр встречается с молоденькой помощницей прокурора. Впрочем, тогда она не воспринимала ее молоденькой, потому что сама была всего лишь на два года старше своей соперницы. И, конечно, не тешила себя надеждами, что Карасев думает о своей бывшей жене дни и ночи напролет. Ему было чем занять свои дни, а ночи тем более…
Тогда она впервые подумала, что судьба ее наказала, только не понимала, за что? В течение семи лет ее бросили двое мужчин. Первый — ради карьеры, второй — ради уюта и покоя в доме. Чего-чего, но этого при своей службе Надежда Карасева никак не могла обеспечить.
Прокурорская помощница выглядела обыкновенной серой мышкой, с невыразительными, слегка выпуклыми глазами. Она была абсолютно безгрудой, но с аппетитной круглой попкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14