До развилки он доехал нормально, а у самого поворота, в кустах, притаился контрольный милицейский пост, на котором для развлечения тормознули достижение социалистического автомобилестроения Германской Демократической Республики. Колыванов остановился. Он счел целесообразным вести бой на открытом месте, пусть даже с превосходящими по количеству силами противника, но зато с возможностью надежной ликвидации систем оповещения и связи. Гаишников было трое: один сидел в дежурке за пультом и принимал пищу, второй - толстый майор, приехавший на своей патрульной "шестерке" перекинуться парой слов с коллегами и попить чайку, копался в багажнике государственного транспортного средства, а третий, прыщавый старлей с длинным угреватым носом и большим кадыком, махал на обочине жезлом, приманивая, как ему показалось, игрушку, а на самом деле - верную смерть. "Чистильщик" свернул с дороги и затормозил, потудобнее обхватив пластиковую рукоять. - Старший лейтенант Птицын, будьте добры, ваши документы, пожалуйста. В ответ из окна высунулся длинный черный цилиндр с отверстием посередине. Пуля, выпущенная в сердце, свалила старлея с ног. Колыванов открыл дверцу и вышел, передвинув предохранитель в положение "автоматический огонь". Майор поднял голову и замер. Колыванов заметил его, но не он интересовал в данный момент "чистильщика". Тот, кто сидел у пульта и мог поднять тревогу, представлял для него опасность. Колыванов любил делать все чисто. Ему не была нужна огласка.
Отомкнув приклад, капитан вскинул автомат и выпустил очередь, подведя срез мушки под нижний края головы дежурного. Пули проделали два аккуратных отверстия от носа к затылку и от скулы к боковой части темени, уловив ментозавра с недоеденным бутербродом во рту наповал. Комнатку слегка забрызгало кровью в назидание личному составу, а из микрофона, висевшего на вделанном в пульт крючке, по-прежнему доносилось хриплое бормотание, на некоторое время оставшееся без ответа. Майор проворно отскочил за машину, доставая из кобуры ПМ, "Чистильщик" не дал ему возможности выстрелить, первой очередью прижав к земле- ИДПС присел за крыло, избежав вредно воздействия А-91. Второй очередью Колыванов исполосовал служебный автомобиль, целясь в заднее крыло, и отпустил курок, когда в магазине кончились патроны. Одновременно с этим из-за бампера откинулась седоватая голова и откатилась фуражка, описав неширокую дугу, словно возвратившись после небольшой прогулки к хозяину. Колыванов перехватил автомат за цевье и тут же отдернул руку - раскалившаяся газоотводная трубка обожгла пальцы. Приладившись поудобнее, он сменил рожок, дослал патрон в казенник и поставил на предохранитель. Сделав свое дело, он оттащил трупы под прикрытое КПМ, чтобы бдительные граждане не сразу подняли тревогу. Впрочем, таковых очень долго не нашлось - лезть к дохлым ментам дураков было мало. Так до приезда патруля и умирал майор - самый старший и самый живой в этом царстве мертвых. А Колыванов сел в свою иномарку и укатил. Он задержался всего на восемь минут.
*** - Знакомься, папа, - произнес Андрей. - Это Вячеслав Сергеевич Крупнер. Профессор Тернов побледнел. Он ждал их, жена сообщила, что сын с друзьями собрался навестить его, но не думал, что это окажутся столь известные личности. "Бородатый!" - было первой его мыслью, когда троица, сопровождаемая секретарем, появилась у него в кабинете. Анастасия Алексеевна сразу же вышла, но присутствие сына не принесло Валерию Игнатьевичу покоя. Когда он узнал, кто был третий незнакомец, настроение испортилось окончательно. Он заметно приуныл. - Итак, вы Крупнер? - спросил он нерешительно и вдруг неожиданно для себя протянул руку. - А вы новый директор, - заметил тот и двинулся навстречу. - Очень приятно. Их ладони встретились в крепком рукопожатии. Будь этот эпизод заснят на пленку, он бы стал знаменательным документом в истории филиала Л 2 ИМЧ РАН. Ecли бы только у Филиала была дальнейшая история. - Володя, - представился бородатый. "Вот так дела, - подумал Тернов, - охрану бы сюда", - но его отвлек сын. - Я приехал по делу, - начал он. - Ты понимаешь, что мы здесь не для того, чтобы познакомиться. Мы пошли на риск потому, что больше не было выхода. В нас сегодня стреляли. Да, папа, стреляли, - уточнил Андрей, перехватив испуганный взгляд отца. - И я допускаю мысль, что это напрямую связано с нашим вчерашним разговором по телефону. С твоим, я уж не знаю кем, но, видимо, особистом. Я не ошибся? - Он не... Да, - выдавил Тернов, сбившись. Под давящим взглядом сына он не смог выкручиваться. - Ты Питона убрал? Он тебе мешал, да? - срывающимся голосом произнес Андрей. Крупнер почувствовал скованность директора и подтолкнул. - Да, - кивнул Тернов, которому вмиг стало тепло, и он сломался. - Это было невыносимо. Когда убийца живет рядом с тобой, под одной крышей, он постоянно напоминает о преступлении, поэтому всегда хочется от него избавиться. Я думаю, ты меня понимаешь. Андрей помолчал. - Может быть, и пойму, - наконец сказал он, - но не прощу. Мы с тобой теперь совершенно чужие, папа. Совершенно чужие. Дрожащими руками Валерий Игнатьевич снял и протер очки. - Ты уедешь? - спросил он. - Скорее всего, - кивнул Андрей. - Мне незачем здесь оставаться. Скажи, как найти твоего контрразведчика. Мне надо вернуть ему один должок. За Питона. - Не надо, сынок, - попросил Тернов. - Лучше уезжай. Андрей криво усмехнулся. - Есть еще такое понятие, как дружба, - сказал он.
*** Колыванов подошел к калитке, позвонил и стал ждать. - Вы к кому? - спросил охранник. - Сюда должны были прийти трое, вы их впускали? - Да, - ответил страж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70