Поэтому, пока не поздно и пока ворота не замкнули окончательно, я переправляю девочку к тебе. Ты говорил, что наверху опасно. Но там и в сотни раз не так опасно, как быть ребенком здесь. Ведь дети все… меченые (зачеркнуто)… такие».
(Записка под обложкой одной из найденных книг)

«Избегать изображений иных, кроме разрешенных. О точном списке спрашивать у Берегущих. Нарушитель распоряжения высылается за пределы Убежища на срок до десяти смен. При повторном нарушении полагается смерть. В случае сокрытия преступления все члены семьи нарушителя высылаются за пределы Убежища до особого распоряжения».
Убежище. Год 48 после Темной Бойни.
Новый лист.
Распоряжение №15693.

«– умение читать и писать признается вредным и способствующим распространению заразы (исключение – хранители Покоев и их ученики, как обладающие дарованным им свыше очищением);
– умение петь, танцевать, смешить, изображать иных людей или животных признается вредным и способствующим распространению заразы;
– умение украшать одежду, инструменты, оружие ненужными узорами признается вредным и способствующим привлечению Опасности;
– желание много молчать признается вредным и способствующим зарождению заразы;
– желание много говорить, признается вредным и способствующим распространению заразы;
– желание уклонятся от заранее указанных маршрутов и норм поведения признается особо вредным и способствующим распространению заразы;
– хранение дома неразрешенных предметов (список прилагается) приравнивается к сознательному и злостному распространению заразы и привлечению Опасности…».
Тезисы правильной жизни.
Выписки из книги сделанные учеником Урром,
по велению старшего Покоев для зачтения вслух.

«… устала так, что сил нет ни шевельнуться, ни даже руку поднять. Мы втроем, с теми, кто остался от нашей связки, много-много времени копали корневой сад, выгребая мушеру и землю. И до дома еле доплелись. Маленький плакал, почувствовал, что я рядом, хотел кушать, а я лежала пластом на полу, глядя как под лежанкой катают комок пакли два жужела, и не могла даже глаз отвести. Хорошо этим тварям, им для жизни не надо ни света, ни еды особенной. А мы ведь не подземные черви. Потом, когда стало чуть легче, покормила маленького и принялась писать в тетрадь просто для того, чтобы не думать. Иначе выть хочется. Я на маленького смотреть не могу, он такой тощенький, бесцветный, вялый как червь, что выпадает из раскопов. Глаза его такие же светлые, белесые. Бабушка говорила, что мы способны ко всему привыкнуть, что вот уже несколько поколении мы живем под землей, что надо смириться и учится здесь жить, потому что путь наверх нам заказан, там смертоносные твари и беспощадное солнце. Я родилась здесь и никогда его не видела, но, говорят, оно страшнее и ярче даже десятков желтых светляков… Только все равно. Хоть под этот страшный свет, лишь бы не ползать по черным дорогам. Пусть твари, но не эти безглазые, сосущие выродки, что кишат за каждым поворотом. Пусть огонь, только бы не здесь… Я не привыкну, хотя другой жизни не знаю, но знаю, что так жить нельзя. Бабушка говорила, что я порченая. Что почти в каждом поколении есть хоть кто-то такой и что они однажды вытащат нас снова наверх. Не знаю. Я всего лишь женщина, глупая и трусливая, да к тому же с маленьким на руках. И все, что я хочу – унести его из тьмы…
… есть картина, которую хранят в нашей семье с давних времен. Бабушка говорила, что это вовсе даже и не мир наверху, а совсем другая земля. И солнце над темными зарослями – это не солнце, а что-то другое. Оно круглое, ласково-бледное и кажется не страшным. Я думаю, оно не способно погубить ни меня, ни маленького. Бабушка улыбалась, когда я пыталась спросить ее о Нем. Она говорила, что это сказка, и что такого бледного светила быть не может. Что это выдумка художника о другом мире. Но мне кажется, что бабушка просто не хотела обнадеживать меня. А я хочу видеть его. Этот холодный, но такой нежный свет. Его доброе, белое мерцание, способное осветить, но не обжечь. Даже маленький не станет плакать, а он боится даже тусклых светляков. Но я верю, что когда доброе светило прикоснется к маленькому – он улыбнется. Хотя бы раз в своей жизни… я думаю, что знаю способ уйти отсюда наверх».
(Дневниковые записи.
Сшитая вручную тетрадь и грубого материала.
Случайная находка, не систематизирована).

«… они все равно приходят. Над землей, под землей, да хоть на самом небе. Мы утратили богатейшее наследство, оставленное нам предками, поддавшись панике и уничтожая созданное их руками всего лишь в призрачной надежде спастись от самих себя. Давно пора признать, что странные Тени – это наше с вами порождение, наша повинность и, возможно, наше спасение. Пусть те, кто отмечен даром, несет на себе и это проклятие. Но только они способны вывести нас из той тьмы, в которую мы год за годом погружаемся. Пусть наше будущее будет замарано темным, но оно хотя бы состоится. И не настало ли время не прятаться под землей как крысы, уничтожая ближних своих, а воспользоваться тем, что есть, чтобы…»
Из заметки в печатном издании.
Наименование и дата выхода не установлена.
Предположительно – период Второго Исхода.

«Они утверждают, что те, кто вернулся на землю, обрел странную и великую силу. Что пришел маг и помог им овладеть существами странными и страшными. И то, что раньше убивало их – стало защищать. И теперь иные и простые люди должны склониться перед силой и величием вновь созданной силы. Они твердят, что не хотят власти, но разве подобная сила не стремится повелевать? И разве человек, укрытый подобной силой, не станет беспечен, жесток, своенравен и равнодушен к чаяниям себе подобных?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155