Сколько ни оглядывался вокруг Асгар, он замечал только злые, гневные лица, пылающие яростью и обидой глаза, искривленные криком рты. Он не удивился, когда они приволокли его к знакомой пещере и бросили, связанного, у входа.
Асгар знал, что никакого сговора с драконом у него нет, и ящер не пощадит его, если застанет таким беспомощным. Поэтому он изо всех сил принялся освобождаться. Но шло время, а дракон все не появлялся. И когда озадаченный охотник сумел распутать веревки, первым делом он заглянул в странно тихую пещеру. И не нашел в ней никого. Только старые камни, присыпанные пылью времени, да остатки давнего побоища, когда была уничтожена драконья семья.
Дракон-одиночка исчез, как исчезли следы бесчисленных сражений Асгара с ним. Словно его никогда и не было.
Утомленный охотник окинул прощальным взглядом город внизу, залитый огнями пожарищ, и ушел прочь. Вот только с тех пор ходит среди людей история о неистребимом драконе, с которым не сладил даже великий драконоборец, и о несчастном городе, до сих пор стенающем под властью проклятой твари.
Третий день Листохода.
Вверх… Туда, где нет ничего, кроме сотворенного мной. Где вселенная послушна и покорна моим прикосновениям. Где наслаждением является каждый миг. Только я и вечность.
Дракон смеется. Он в своей стихии. Он чувствует ветер. Он знает дорогу. Он ведет в неизведанное…
Забыть боль, ненависть, усталость. Забыть суету повседневности. Здесь царство иного. Здесь мир, ради которого мы способны стерпеть и боль, и скуку, и тоску… Ради этих мгновений, растянутых в бесконечность. Ради ощущения полета. Ради свободы и всемогущества…
«Ты все еще сомневаешься?» – спросил дракон. – «Хочешь поменять это на жалкий покой?»
Я не ответил, наслаждаясь скоростью, ветром, расплескивающимся по стеклу шлема, бездонной вселенной вокруг. Я не хотел думать,
«Здесь ты владеешь целым миром, а там?»
– Там я владею собой…
«Не лги себе!» – дракон жестко усмехнулся. – «Там другие владеют тобой. Люди, обстоятельства, долги, чувства…»
– Миллионы людей живут так.
«Хочешь раствориться в миллионе подобных?» – дракон зло засмеялся. – «Хочешь из творца стать глиной?.. Что ж, можешь попробовать. Но испытав однажды сомнение в своем праве творить, ты навсегда потеряешь власть надо мной, и – что еще хуже – над самим собой. Желаешь?»
– Но я могу отказаться от своего права навсегда и ни о чем не жалеть… Жить, любить…
«Твой дар слишком силен. Чтобы избавиться от него, тебе придется выжечь его. Не приковать дракона к земле, а отрезать ему крылья. И год за годом смотреть, как взлетают другие… Ты станешь калекой. Вместо любви в твоем сердце поселится ненависть. Ты проклянешь и себя и ту, что заставила тебя сделать выбор»
Я стиснул зубы. Невероятная, восхитительная вселенная разворачивалась передо мной. Незнакомая, огромная, неизведанная. Можно было бесконечно долго лететь вперед и ввысь, оставляя далеко внизу, за спиной… Что?
«Драконья кровь – это не дар и не награда. Это проклятье. Наслаждение, приправленное дурманящей горечью сомнений…», – примерно так утверждал один хороший, и самое главное, понимающий человек.
Но все это потом, Сейчас только всепоглощающий восторг стихийного полета. Я слит воедино с драконом. Я чувствую его мощь и силу, вижу мир вокруг его нечеловеческими глазами. Дыхание перехватывает. Реальность зыбка и подвижна. Ликующий дракон ныряет в ее недра, несется прочь, кувыркается, подчиняясь моему смутному желанию и там, где только что была бесформенная какофония звуков и символов, рождается музыка и образы иного пространства… Моя вселенная!
Я спрыгнул на площадку, щурясь на восходящее солнце, и поймал себя на том, что довольно улыбаюсь. Удовлетворенный дракон тоже не спешил улетать, задержался рядом, неторопливо разводя изумительные крылья, демонстрируя янтарное, слегка гипнотизирующее мерцание солнечных бликов на их поверхности. Странное существо, нереальное для многих, однако излучающее едва переносимые мощь и напор, превосходящие любую реальную силу и иногда смертоносные, от которых хотелось заслониться, как от сухого, испепеляющего жара. И воздух плыл и дрожал над исполином, прозрачно переливаясь. Я машинально провел ладонью по шершавой и такой настоящей шкуре, и надменный дракон стерпел даже это, лишь хмыкнув рассеянно, а затем взмахнул крыльями, едва не сбив неосторожных наблюдателей с ног, легко оттолкнулся и взмыл в прозрачное небо, вызвав всеобщий вздох испуганного восхищения. Нет, все же привыкнуть к зрелищу взлетающего дракона невозможно.
Я понаблюдал, как он исчезает из поля зрения, и как обычно ощущал, что контакт не разорван и дракон все еще рядом. Как всегда. Честно говоря, когда я терял с ним связь, то чувствовал себя определенно не в своей тарелке.
– Здорово, – негромко выдохнул знакомый голос, и, оглянувшись, я обнаружил Вейто, не спускающего глаз с облаков, где безмятежно парили почти неразличимые отсюда точки драконов.
– Что «здорово»? – полюбопытствовал я, заинтригованный искренним чувством, прозвучавшем в единствен ном коротком слове.
– Дракон у тебя замечательный, – отозвался Вейто.
– Да и у тебя неплох, – слегка озадаченно вернул я комплимент.
Вейто неопределенно повел плечами, наконец, опуская взор с небес, и что-то странное, тоскливое мелькнуло в его светлых глазах, когда он уныло согласился:
– Неплох… наверное, – он повертел в исцарапанных пальцах оторванный с куртки значок и добавил доверительно. – Боюсь я его…
– Кого? – растерялся я.
– Дракона, – устало пояснил Вейто. – Беда просто… Наставник предложил мне поговорить с тобой на эту тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155