А дальше при мне хлопнулся навзничь поскользнувшийся м
ужчина. И остался лежать без сознания, распростертый на спине и мимо него
проходили, думая, что он Ц труп. Я подошел к нему, и привел его в чувство, и н
есколько раз поднимал, и он снова валился в снег, как куль, Ц то лицом, то б
оком, то на спину. Это был хороший, еще способный жить, обросший бородой ст
арик рабочий, и я провел с ним, наверное, около часа, успокаивая его, забывш
его названия улиц и куда он идет. «К свояку на завод!» Ц единственное, что
он мог мне ответить. Я втолковывал ему, как идти и где он находится, и он нак
онец кое-как очухался и благодарил меня, «товарища военного», и я предост
авил ему идти дальше, когда увидел, что он больше не упадет.
И добрел домой сам, каждый свой шаг проверяя терпением и волей. Правый бок
причинял мне острую боль, слабость была такая, что перед глазами ходили к
руги, а на левой стороне переносицы я все время видел неуловимую и не суще
ствующую в действительности мушку, которую то и дело стремился смахнуть
рукой, даже тогда, когда понял, что ее нет на самом деле.
…Сейчас Ц ночь. Руки мои застыли. Стучать по ледяным клавишам машинки не
возможно. Тратить горючее для коптилки, в которой капли света не больше г
орошины, Ц неразумное расточительство. Все тело захолодало. Ощущение г
олода кружит голову. Поэтому кончаю запись. Утром надо идти в Союз писате
лей, за пять километров, и затем в Смольный, снова по всем инстанциям.
13 января. 3 часа ночи
Мечта о мытье Ц неосуществима. Каждая спичка Ц драгоценность. Первое, ч
то еще с завтрашнего дня будет выдаваться по карточкам в 1942 году (кроме хле
ба) Ц спички: по четыре коробка на месяц для первой категории, по два Ц дл
я второй и для третьей.
В моем ежедневном пешем пути в Союз писателей Ц от площади Льва Толстог
о, по Кировскому проспекту, через Кировский мост, по набережной Невы до Ли
тейного моста, километров пять, Ц встречаю не больше десятка автомашин.

В сети спутанных, сорванных проводов ночью против мечети попалось неско
лько автомобилей Ц проводами были сорваны с грузовиков люди.
Впрягаясь в сани вместо лошади, воз дров волокут десятка полтора красноа
рмейцев Ц это наблюдаю часто. Скарб, обгорелые доски от сгоревших домов,
покойников завернутых в простыни или ничем не покрытых, волокут, шатаясь
, останавливаясь с раскрытым от короткого дыхания ртом, люди с ввалившим
ися щеками, обострившимися, как у мертвецом, носами, с лицами, цветом похож
ими на пожелтевший (иногда Ц почерневший) пергамент.
Возвращаясь домой через Кировский мост, видел трех умерших при мне на сн
егу (шли, внезапно падали и умирали). И еще несколько валяющихся, жалобно п
ричитающих людей, полумертвых, около которых, на двадцатипятиградусном
морозе, все-таки всегда стояли двое-трое пытавшихся им пособить прохожи
х, чаще всего Ц женщины. Но было ясно, что поднять на ноги лежащих вряд ли у
дастся, тащить их на себе даже самые сердобольные люди не могут (да и куда
тащить?), что если эти люди не найдут в себе сил подняться и добрести до сво
его дома самостоятельно, то жизнь их на этом страшном и ко всему безразли
чном морозе кончена.
…У нас много говорилось о руководящей и организующей роли партии, мы к эт
им словам привыкли как к официальной формуле. Но только тот, кто сейчас, пр
еодолевая смерть, борется, трудится в Ленинграде, только тот, кто сейчас х
одит в бои (вслед за коммунистом Ц п е р в ы м идущим в штыковую атаку), до ко
нца понимает, какая это огромная Ц г л а в н а я Ц сила нашей грядущей побе
ды!
В Ленинграде, на берегу Финского залива, в многочисленных рукавах дельты
Невы, есть много крупных заводов, столь отчетливо просматриваемых немца
ми с их наблюдательных пунктов в Стрельне и в Петергофе, что каждое движе
ние судов, прижавшихся к набережным у этих заводов, кранов и автомашин на
их территории немедленно навлекает на них исступленный артиллерийский
огонь. Но голодные, ослабленные люди в разбитых, вымороженных цехах этих
заводов круглосуточно, непрерывно работают. Об одном из этих заводов мне
известно следующее.
До войны он ремонтировал корабли. С осени из-за нехватки топлива и электр
оэнергии привычная работа завода оказалась немыслимой. Тогда завод был
переключен на производство фугасных бомб Ц самого большого веса, а совс
ем недавно Ц и снарядов для полевых орудий.
Но как производить такие бомбы и снаряды без специальных станков, без ра
зработанной технологии, без тех деталей, какие могут поступить лишь от з
аводов-смежников Большой земли? Да еще без квалифицированных специалис
тов Ц ведь половина рабочих завода сейчас сражается на фронте, а другие
больны, истощены голодом! И нет на заводе топлива, почти нет тока, здания ц
ехов пробиты снарядами, обледенели. На заводе живут и работают физически
слабые девушки да подростки, заменившие мужчин.
Но наши бомбардировщики д о л ж н ы летать, а трехдюймовые пушки д о л ж н ы с
трелять!
Коммунисты и коммунистки, комсомольцы и комсомолки на своих собраниях, п
очтив память умерших за сутки, торжественно клянутся дать фронту продук
цию. За нужными деталями с подвергающихся бомбежке аэродромов вылетают
специальные скоростные самолеты. Заводу передаются станки с вмерзших в
льды кораблей. Технология разрабатывается мерзнущими в подвальных убе
жищах академиками. Чертежи изготовляются инженерами, иным из которых на
д чертежной доской впрыскивают глюкозу. Все Ц кроме достаточных количе
ств хлеба и калорий тепла Ц получает коллектив завода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93