Пора спать, надо наконец выспаться! За два с половиной месяца мною написа
но (только в дни пребывания в Ленинграде) около шестидесяти статей для га
зет и рассказов Ц всего около десяти печатных листов.
11 ноября. 10 часов 20 минут вечера
…На днях норма выдачи хлеба в войсках первой линии снижена с 800 до 600 граммо
в, в тыловых частях и госпиталях Ц с 600 до 400. Городскому населению пока выда
ется прежняя хлебная норма: рабочим Ц 400, а служащим, иждивенцам и детям Ц
по 200 граммов. Но по карточке первой категории прекращена выдача масла. Во
всех городских столовых и в госпиталях, где служащих кормили с вырезкой
из их карточек второй категории талонов на мясо, вторых блюд больше дава
ть не будут, а, вырезая талоны, будут давать только суп. Завтраки и ужины дл
я вольнонаемных служащих в госпиталях отменены.
Положение с питанием становится резко угрожающим, близким к катастрофи
ческому. Голод уже явление не единичное Ц население голодает…
В последнее время немцы забрасывают город бомбами замедленного действ
ия, с часовыми механизмами. Мне известно, что таких неразорвавшихся бомб
лежит сейчас в городе примерно пятьдесят. Из предосторожности десятки т
ысяч людей выселены из квартир тех домов, которым грозят взрывы этих бом
б. Движение на многих улицах парализовано, оцеплены целые кварталы. Прин
имаются срочные меры, чтоб обезвредить эти бомбы.
Сегодня мороз градусов пятнадцать. Очень хорошо: немцы мерзнут, и немало
их, верно, сегодня замерзло! Ударил бы этак градусов на тридцать, было б со
всем хорошо!
12 ноября
Вчера, проходя в темноте по Аничковому мосту, я видел снятых с постаменто
в и увозимых клодтовских коней. Ночью я думал о них и о памятнике Петру, уж
е закопанном в землю у Инженерного замка, и о других оберегаемых нами про
изведениях искусства. Отсюда родились мысли обо всем городе, и сегодня в
друг единым духом я написал статью, которую назвал: «Этому не бывать!» Вот
она:
«…Зимний вечер. Непроницаемую тьму пронизывают только краткие зеленые
молнии. Их мечет дуга пробирающегося по проспекту 25-го Октября трамвая. Д
а еще зловещие вспышки, отраженные темной пеленой туч: это разрывы артил
лерийских снарядов, которыми одичалые варвары обстреливают наш город. И
, проходя по Аничкову мосту, я вижу: гигантские юноши с лошадьми, чудесные
клодтовские кони без которых и Ленинграда-то как-то не представляешь се
бе, сняты с постаментов, стоят на огромных деревянных площадках-санях. Он
и прибуксированы к гусеничным тракторам, сегодня их увезут куда-то… И ст
ранным кажется конь-исполин, сдерживаемый бронзовой рукой, не там, где ст
оял он ровно сто один год, а у стены углового дома, против забитых досками
окон аптеки. В кромешной тьме он выделяется силуэтом только на фоне снег
а. Будто спрыгнул сам и замер на миг в раздумье: спасаться ли ему от фашист
ских снарядов и бомб или помедлить еще, постоять еще около своего извечн
ого места, как стоят в эти дни на посту все неустрашимые ленинградцы?..
Нет, мы сбережем наши вековые ценности! Мы зароем этих коней в землю, как з
арыли уже много других драгоценных памятников. Мы выведем их на свет сно
ва в тот великолепный торжественный день, когда в земле окажется смрадны
й труп Гитлера и ликование победы свободных народов омоет нашу залитую к
ровью планету.
Мы восстановим в этот день разбитую решетку Дворца пионеров, мы выстроим
новые дворцы на месте разрушенных до основания пятиэтажных зданий Ц мо
гил наших братьев и сестер, наших детей и матерей. Мы снимем защитное обла
чение с золотой адмиралтейской иглы. Мы сбросим мешки с землей с аллегор
ических фигур на площади Воровского Ц они символизируют Веру, Мудрость
, Справедливость и Силу, которыми мы богаты, которых не стало меньше оттог
о, что осаждающие город орды варваров несут нам тяжкие испытания… И мрам
орные статуи итальянских мастеров Тарсиа, Бонацца, Баратта вновь встану
т в Летнем саду, напоминая нам, что Италия не всегда была очагом мракобеси
я прислужнице Гитлера…
На один только миг представить себе, что было бы здесь, если бы очумелые ор
ды тевтонов ворвались в наш родной, наш прекрасный город!.. Тысячи нас, лен
инградцев, повешенных на деревьях Летнего сада, как повешены наши советс
кие люди в Пскове и в Луге… Пьяные оргии немецкого офицерья среди разбит
ых фарфоровых ваз Эрмитажа. Изодранные фашистскими фельдфебелями бесс
мертные полотна Рафаэля и Леонардо да Винчи. Сброшенный с гранитной скал
ы, распиленный, перелитый на цепи для тюрем Медный всадник. Разложенные н
а улицах костры из творений Пушкина, Лермонтова, Толстого, Горького, из ге
ниальных трудов провозвестников и создателей нашего Советского госуда
рства. А на этих кострах обугленные, со связанными проволокой руками тру
пы наших лучших людей, изнасилованных на снегу женщин, изрубленных на ку
ски детей Ц наших веселых, бесстрашных детей, школьников, пионеров… А на
заводах-гигантах Ц мы, гордые и свободные ленинградские рабочие, превр
ащенные в рабов. Нас заставляют изготовлять орудия смерти, обращаемые на
сильниками против наших же, русских, советских людей. Нас избивают плеть
ми-семихвостками за каждое промедление в каторжном труде. Нам платят за
этот труд голодом, медленно убивающим нас…
Так?.. Разве человеческая фантазия может поставить предел ужасам, какие п
ринесли бы нам необузданные немецкие полчища, если бы мы позволили им во
рваться в наш родной Ленинград?..
Нет! Никогда! Никогда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93