– Ахавер говорил: «Убивайте римлян!» – быстро заговорил Тахарка, – и мере послушались его, и стали убивать, когда задрожала земля и стена упала…– Вот же чмо приблудное! – яростно выразился Эдик.– Вот, всегда говорил, – вздохнул Сергий: – «Не спеши творить добро!»Со стороны шене донеслись воинственные крики.– Мере идут? – недобро прищурился Лобанов.– Они нашли вино… – словно оправдывая бывших узников, пробормотал Тахарка.Из-за скал выбежала толпа возбужденных оборванцев. Живописное зрелище! Некоторые так и бежали, как жили и работали – в грязных набедренных повязках. Другие приоделись в римские туники и даже нацепили доспехи – лорика сегментата. А кое-кто бежал голяком, но в шлемах.– Так, – быстро сказал Сергий, выхватывая кепеш, – вы с нами или против нас?– С вами! – выпалил Тахарка, пуча глаза.– Вперед! Мечи к бою!Мере, завидев врага, подняли крик. Когда же они разглядели девушек, то взревели. Впереди бежал Ахавер, махая гладиусом. Бежал не по прямой, а по замысловатой синусоиде, удерживаемый в вертикальном положении давлением винных паров.– Перекрываем устье! – скомандовал Сергий.Все, в том числе и нубийцы, отступили на десяток шагов, закрывая устье каньона. Ахаверцы, сочтя это за отступление, воодушевились.– Бей! Бей! – вопили мере. – Девки! Бей! Га-га-га!– Дурдом! – пробормотал Эдик.Искандер, вооружившись двумя мечами, выдвинулся чуток вперед, Приятель Тахарки, Эзана, наложив стрелу на лук, встал сбоку от него.Мере налетели толпой, гоня перед собой волну вони и перегара. Грязные тела, безумные красные глаза, раззявленные беззубые рты, изрыгающие лексический мрак, – все это не будило в Сергии чувства жалости и сострадания. Хотелось просто убрать эти человеческие нечистоты, закопать, чтобы не воняло, и долго-долго отмываться после победы.Лобанову достался Ахавер. Рубил мере гладием без особого умения, но остервенело, не заботясь о защите. Роксолан не стал с ним чикаться – отрубил руку с мечом.– Хлеб сожрал? – крикнул он. – Закуси!И проткнул Ахавера древним кепешем. Тут же выдернул, и рубанул направо, выпуская внутренности голому долгаю в блестящем шлеме и со стоячим членом.– Охолонись!Искандер показывал чудеса ловкости, орудуя сразу двумя мечами. Вот он одним ударом отрубает противнику руки, левым мечом протыкает безрукого, а правым отбивает удар копьем. Копьеносец падает, схлопотав стрелу от Эзаны.Гефестай работал секирой, помахивая ею, как деревяшкой – там голову снесет, тут грудину вскроет.Эдик оплошал – подставился коренастому мере с копьем. Вперед ринулся Кадмар и перерубил древко. Обратным движением уделал копейщика.Акун и еще пара нубийцев вскочили на большую глыбу, отвалившуюся от стены каньона после землетрясения, и оттуда обстреливали мере – быстро и метко.А Регебал с Уахенебом даже вырвались вперед, тесня мере на левом фланге – их кепеши так и мелькали, гоняя высверки и мельканья.Тут и девушки Кадешим сказали свое веское слово – камни полетели в мере, брошенные с силой, и попадали исключительно в виски. Мере падали, как подкошенные. Но оставалось их все же очень много – сотни две, как минимум.– Бей! Бей! – вопили из толпы бунтовщиков.– Девки! Девки! – орали озабоченные.– Смерть им! – надрывались самые распаленные. – Смерть!Неясно, сколько бы длилось это представление на театре военных действий, но тут в спину мере ударили римляне. Полная кентурия, крича «Бар-pa! Барра!», набросилась на вышедших из повиновения и человеческого подобия.Пьяные мере не сразу осознали, откуда пришла погибель, а когда протрезвели, то не дрогнули, но продолжали бой силою отчаяния, ибо победа им более не светила, а вот казнь приобретала вполне реальные очертания. Но что такое жалкие мере для обученных легионеров? Бой превратился в бойню, и очень скоро римляне в забрызганных кровью латах вышли к устью каньона.– Кто такие? – проорал разгоряченный солдафон, тыкая мечом в Сергия, как указкой.Лобанов провел молниеносный прием, которому его обучили еще в гладиаторской школе – ударил по гладию кепешем, закрутил и вышиб. Гладий мелькнул рыбкой и уткнулся в песок.– Мы сопровождаем жриц храма Исет, – холодно ответствовал Сергий, – и рады» что вы помогли нам унять эту шайку.– Жриц, говоришь? – глаза солдафона зло сощурились.Сергий тяжело посмотрел на него. Лицо легионера обессмыслилось, кулаки его разжались и он отступил назад на сгибавшихся ногах. «Действует!» – усмехнулся Сергий.Сквозь толпу любопытных и шумных римлян пробился кентурион.– Сергий! – заорал он. – Сергий Роксолан!Что-то знакомое Лобанову проявилось в лице кентуриона, давнее. Рим… Первый день на воле… Драка с преторианцами, плавно перешедшая в стычку с батавами.– Луций Мединий! – вырвалось у Сергия.– Узнал! – захохотал Луций. – Один момент…Он зычным голосом распорядился, чтобы легионеры обыскали каструм и шене – всех, кто жив, умертвить, а о мертвых позаботятся птицы.– По-хорошему если, – проворчал Луций, – их бы на кресты всех, да не выйдет, дерево здесь дорого!– А кого ссылали в этот шене? – невинно спросил Сергий.– Да всякое отребье! – поморщился Луций. – Грабителей, убийц, насильников, фальшивомонетчиков… Ты лучше скажи, как сам-то здесь оказался?– Тайная миссия! – ухмыльнулся Сергий.– Молчу, молчу! – рассмеялся Луций. – И даже не завидую! Платят вам, конечно, побольше, но уж слишком много приключений на афедрон!Разговаривая в манере трепа, они дошагали до смердевшего шене, где и расстались – Луций Мединий пошел строить и школить свою кентурию, а Сергий Роксолан повел оба контуберния – «мальчиковый» и девичий – к Великому Хапи, по знакомой уже дороге, пройденной дважды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107