Леопард в пончо, изогнувшись,
стремительно бросился на европейца. Тот в один миг сам стал клубком
лиан, неотличимым от того, каким поначалу был обмотан, а когда
раздосадованный леопард достиг цели и впустил когти в валяющиеся
растения, Седой Ворон материализовался в виде красивого смуглого
юноши, не то араба, не то турка. Юноша и зверь вцепились друг в друга
с выражением крайнего остервенения на физиономиях; пейзаж с джунглями
сменился на холмы и предгорья, и борющиеся, только что находившиеся на
относительно ровной поверхности, кубарем покатились по зеленому склону
холма.
Земля под ногами Рэддока также вздыбилась и швырнула его влево.
Покувыркавшись по сочной траве с минуту, он шлепнулся на живот. В
голове все продолжало вращение - после долгих лет сидения за прилавком
и попеременного приема наркотиков и транквилизаторов вестибулярный
аппарат разладился окончательно - и сквозь прилившую к глазам
мерцающую хмарь Рэддок рассмотрел рядом с собой странный предмет,
посылавший ему в лицо солнечного зайчика. Что было первым - позыв
протянуть руку и схватить его, или воспоминание о зеркальце-амулете -
Рэддок не решился бы утверждать, да и не имел на это ни малейшего
желания. Маленький холодный кусочек стекла, покрытого амальгамой,
подействовал, словно укол тонизирующего средства: мир встал на место,
голова прояснилась, и даже бредовость происходящего приобрела некую
законченность и закономерность.
Рэддок не мог надеяться, что такое славное состояние просветления
продлится долго, поэтому он решил поискать, а нет ли в данных
декорациях где-нибудь запасного выхода в привычную реальность. Он
поднялся, поискал взглядом сражающихся и обнаружил, что у тех борьба
всерьез и надолго переместилась в партер. Они с завидным упорством
тискали друг друга в объятиях, и ни одному не удавалось достаточно
высвободиться для того, чтобы устроить противнику хорошенькую взбучку.
Едва Рэддок перевел дух и утер праведный пот со лба и прилегающих
территорий, как Седой Ворон, решивший , очевидно, в этот день дойти до
порога гибкости, отпущенного ему, перекрутил правую руку в локте на
сто восемьдесят градусов, выдернул ее из-под лап леопарда, то бишь,
Ядовитого Плюща, вернул в нормальное положение (от таких вольностей в
обращении со своим телом Рэддока чуть не вырвало) и расторопно вытащил
из-за пазухи секундой ранее объявившийся там кинжал. Ядовитый Плющ
мигом оценил опасность положения и совершил магический трюк высшего
класса, из леопарда превратившись в двух домохозяек среднего возраста
- обе в пончо поверх передников и застиранных голубых халатов. И та, и
другая одновременно взвизгнули "Маньяк!" (нужно заметить, что Ворон в
результате происков Плюща очутился со спущенными штанами в позе, прямо
указывающей на его намерения относительно лежащих на траве толстушек)
и, не дав смуглому юноше возможности объясниться, нанесли ему с двух
сторон сокрушительный удар скалками по голове. Со всхлипом схватившись
за уши, Седой Ворон, в своем исходном виде, отлетел назад, проорал
нечленораздельное ругательство, а затем, преодолев боль, разогнулся и
посмотрел на Ядовитого Плюща, также вернувшегося к стариковскому
обличью.
- Прекрасно! - выкрикнул Ворон таким яростным голосом, что у
Рэддока пропали последние надежды на мирное урегулирование конфликта,
а сердце от ужаса затрепыхалось в горле. - Разминку считаю оконченной!
Держись, овощ, я приступаю к главному!
Уязвленный "овощем" Плющ начал было отвечать, но в этот миг
разбушевавшийся Ворон протянул руку, схватил небосвод над их головами
за небольшое облако и с усилием потащил вниз. Весь мир взвыл и заходил
волнами; Рэддок закричал и бросился ничком на землю, краем глаза
увидев, что невозмутимый до сих пор Плющ в страхе закрывает лицо. Это
лишь добавило кромешного ужаса в сердце Рэддока. Он сжал кулаки, и
что-то больно резануло его правую ладонь. Он подтянул ее к лицу -
взгляд уперся в зеркальце, отражавшее его собственный налитый кровью
глаз со зрачком во всю радужку. Вокруг потемнело, и ветер заверещал
человеческим голосом. Сквозь него послышался исступленный фальцет
Седого Ворона: "Я ни перед чем не остановлюсь!!!", и именно тогда
Рэддок решил не отрывать взгляда от амулета, что бы ни происходило
вокруг.
Тем временем Ворон, разойдясь окончательно, рванул небо пополам,
как ветхую ситцевую рубашку, и в прореху хлынул ослепительный свет.
Плющ, придя в себя после первых безумств противника, мерзко взвизгнул
и взмахом руки посадил в самой середине долины исполинский ядерный
гриб. Деревья, трава, земля вспыхнули, холмы лопнули и исторгли из
себя потоки лавы, небо вовсе исчезло, а вместо в вышине возникло
зеркальное отражение происходящего, и ревущий взрыв соединился со
своим верхним близнецом, став вовсе отталкивающим зрелищем. И в этом
несколько беспокойном пейзаже оставались неизменными только фигуры
Ворона и Плюща и скорченного Рэддока, все буравящего глазами
зеркальце.
Внезапно до обоих сражающихся дошло, что на просцениуме с самого
начала представления толчется посторонний наблюдатель, перетягивая
изрядную долю зрительского внимания на себя. Hи о чем подобном в их
театре не могло быть и речи, и они, не сговариваясь, объединили усилия
в попытке стереть изображение "человека в отчаянии" вместе с куском
плавящегося гранита неподалеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13