Но войну на два фронта трудно выигрывать даже богам. Маги нанесли по занятому сражением с гильдейцами противнику почти смертельный удар. Ошеломленный Илья вдруг увидел как огонь, накрывший огненными брызгами взрывов Артема-Мрока, быстро растаял, и тот вновь предстал перед ними во всей своей ужасной красе. Кожа его пошла пузырями, местами мышцы были прожжены до черноты, но Темный Бог словно не чувствовал боли. Его ответный удар был по-настоящему страшен.
Над Черным Алтарем словно пронеслась ударная волна атомного взрыва. Илья упал на землю и вжался в нее всем телом. Шквальный ветер едва не выбил ему барабанные перепонки, но он смог удержаться на месте. А вот всем, кто стоял, не повезло. Когда Илья поднял голову и смог сквозь пелену, застилавшую глаза, разглядеть, что происходит вокруг, он тихо ахнул. У магов уцелели Брэгг и Сигизмор, причем вид у обоих был такой, словно их драли бешеные собаки. У Убийц в живых осталось не более полудюжины совершенно измочаленных бойцов, причем у всех, включая Зеелу и Стахха, из ушей и носа текла кровь. Остальные тела превратились в кровавые кляксы на прилегающих скалах.
– Ну, что? Есть еще желание сражаться?
Ехидный голос Мрока прокатился по Черному Алтарю. Илья ощупал зачехленную винтовку. Похоже, в мешке сейчас болталось не верное оружие, а набор искореженных запчастей. Ствол, насколько его удавалось прощупать, был однозначно погнут. Но Илье страстно не хотелось умирать. Его мозг лихорадочно искал ответ – чем, чем можно уязвить Мрока, продолжавшего ломать и корежить под себя тело Артема. И он нашел выход. В кармашке чехла был один патрон от ракетницы. Сейчас Илья даже не мог вспомнить, зачем он его туда положил, но именно этот небольшой цилиндрик в легкой гильзе мог изменить судьбу двух миров. Его капсюль, и это Илья знал с детства, мог сдетонировать от простого удара камнем. Единственной сложностью было правильно направить его. Времени изобретать уже не было. Моля всех богов, чтобы первый и единственный выстрел был точным, и внутренне понимая, сколь призрачна эта надежда, Илья нацелил заостренную головку патрона – и ударил. Нестерпимая боль обожгла ему пальцы. Он потерял сознание.
Он уже не видел, как пуля сшибла с ног Мрока, как маги добили извивающуюся тварь, как на камнях распростерлось, а потом истаяло в воздухе израненное тело Артема, как в голос рыдала Зеела. Не довелось ему увидеть и того, как Сигизмор на секунду тоже истаял в воздухе, а потом вдруг выскочил уже из-за загородки. На его лице блуждала сумасшедшая улыбка счастья, а в руках он нес отрезанную голову несчастной девушки, избранной когда-то Мроком для вынашивания своего воплощения.
Война в Пранне для Ильи была закончена. Жизнь в Пранне для него только начиналась.

Эпилог
ЗМЕЙ-ИСКУСИТЕЛЬ

Вышвырнуло меня, голого и обожженного, на какой-то помойке. Слава Богу, на Земле уже наступило лето, и я не сдох практически сразу от переохлаждения. И слава Богу, что я вернулся именно в Россию. Наш народ сострадателен, и бомжи, перед которыми прямо из воздуха явилось подобное счастье, сначала испугались, а потом, посовещавшись, решили спасти умирающего. У одного из них был мобильный телефон, и они вызвали «скорую» и отнесли меня в тепло. Впрочем, дожидаться прибытия врачей они не стали, и присланная бригада долго спорила, куда везти тело – в морг или все-таки в реанимацию.
Все это мне рассказала уже в больнице бомжиха Масяня, которую я, сам того не желая, привлек своими мужскими кондициями. Именно она нашла в себе смелость выйти к врачам, отдать им снятый с моей шеи золотой амулет Мрока (мое единственное напоминание о Пранне, затерявшееся теперь где-то в каменных джунглях мегаполиса) и попросить отвезти меня в ожоговый центр.
После того, как Масяня немного отмылась и привела в порядок голову и гардероб, оказалось, что она на удивление хорошо сохранилась. Когда я выписался из больницы, она переехала жить ко мне. Я не возражал. Для меня все это было словно продолжением сумасшедшего мира Пранна.
В земной реальности меня не было почти десять месяцев. Мой куратор Владимир был поражен, услышав мой голос по телефону. Мне пришлось немало повозиться, сочиняя документы о срочной загранкомандировке для банков, где лежали мои немалые сбережения. Но опять же помогло то, что новая Россия – это страна, где можно купить все. В ней можно внезапно раствориться, купив себе новые документы, и столь же внезапно возникнуть.
Особенно убедительно на всех действовало зрелище страшных шрамов от глубоких ожогов, обезобразивших мои руки и шею. Глядя на них и соотнося их с дорогими костюмами от Лагерфельда к Бриоки, которые моль не успела доесть в платяном шкафу за время моего отсутствия, люди в самых разных чиновных кабинетах охотно верили в рассказ про «уникальное задание ФСБ и Интерпола», особенно, если для улучшения слуха им предварительно вручали тоненькую пачечку рыжих пятитысячных купюр.
Наконец все устаканилось. Я все еще не мог оправиться от шока Пранна. Масяня пылко пыталась исцелить мои душевные раны, но я все чаще возвращался мыслями к Илье. Он не вернулся. Можно было только гадать – что случилось с ним после того, как Мрок похитил меня из Замка Гильдии.
И вот однажды субботним утром я пошел в близлежащий магазинчик, чтобы купить продуктов на выходные. Когда дверь лифта открылась, мне захотелось нажать кнопку и снова уехать обратно домой. Но Сигизмунд Сигизмор, все в тех же полюбившихся с некоторых пор кедах и в бейсболке с глумливой надписью: «Доставка пиццы», с трудом натянутой на буйную седую шевелюру успел всунуть ногу между створками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73