ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Невероятно, а, дон Фермин?
— Мы не допустим подтасовки! — сказал Тельес. — Да здравствует генерал Одрия! Да здравствует дон Эмилио Аревало!
— Нас прислали за порядком следить, — сказал один из полицейских. — К голосованию отношения не имеем. Обратитесь к комиссии.
— Ура! — кричали приехавшие на грузовике. — Аре-ва-ло Од-ри-я!
— Самое смешное, что я еще ему давал советы, — сказал полковник Эспина. — Нельзя столько работать, Кайо, встряхнись немножко, развлекись. Вот и присоветовал.
Народ подвинулся ближе, смешался с ними, глядел на них, на полицейских, смеялся. Маленький человечек появился в дверях, посмотрел на Трифульсио испуганно: что, дескать, тут такое? Человечек был в пиджаке и при галстуке, на носу сидели темные очки, подстриженные усики взмокли от пота.
— Прошу разойтись! — крикнул он дрожащим голоском. — Прошу разойтись, голосование окончено, уже шесть часов. Сержант, что вы смотрите: очистите помещение.
— Ты думал, я тебя уволю, если узнаю про твою жену? — сказал дон Фермин. — Ты думал, что, сделав это, возьмешь меня за горло? Ты тоже хотел меня шантажировать, дурень.
— Они говорят, что тут мошенничество, — сказал один из полицейских.
— Они говорят, что будут протестовать, — сказал второй.
— А я еще его спрашивал, когда он собирается привезти из Чинчи жену, — сказал полковник Эспина. — Никогда, ответил он мне, она там и останется. Видите, дон Фермин, как живо освоился в столице наш провинциал.
— Это верно, мошенничество, — сказал тот. — Хотели сорвать выборы дона Эмилио.
— Да что ж вы такое несете? — выпялился на него человечек. — Разве вы не следили за ходом голосования как представитель Аревало? О каком мошенничестве идет речь, если мы еще и не начинали подсчет голосов?
— Ну, довольно, довольно, не плачь, — сказал дон Фермин. — Все было не так, ты и не думал об этом и не для этого все сделал?
— Не позволим! — сказал тот, главный. — Мы войдем вовнутрь!
— В конце концов, он имеет право развлечься, — сказал полковник Эспина. — Надеюсь, генерал не будет на него в претензии за то, что открыто взял ее на содержание.
Трифульсио схватил человечка за отвороты пиджака и мягко отбросил от двери. Увидел, что тот стал желтым и затрясся. Вбежал в комнату, где помещался избирательный участок, следом за Тельесом, Урондо и главным. Какой-то парень в комбинезоне стал на них кричать: сюда нельзя! вход воспрещен! полиция! полиция! Тельес пнул его, и парень осел наземь, продолжая звать полицию. Трифульсио поднял его, усадил на стул: сиди тихо, помалкивай. Тельес и Урондо с урнами для голосования уже бежали к выходу. Человечек глядел на Трифульсио с ужасом: да это же преступление, вас всех посадят, — и голос у него сорвался.
— Молчи, ты продался Мендисабалю! — сказал ему Тельес.
— Молчи, а не то я тебе заткну глотку, — сказал ему Урондо.
— Мы не допустим мошенничества, — сказал полицейским тот, главный. — Мы отвезем урны в окружную избирательную комиссию.
— Но это вряд ли: он одобряет все, что ни сделает Кайо, — сказал полковник Эспина. — Генерал говорит, что я не мог оказать отечеству большей услуги, чем откопать Кайо где-то в захолустье и привезти сюда. Он его просто приворожил, дон Фермин.
— Ну, ладно, ладно, — сказал дон Фермин. — Перестань плакать.
Трифульсио, как всегда, сел впереди и, выглянув из окошка кабины, увидел, как человечек и парень в комбинезоне о чем-то спорят с полицейскими. Народ стоял вокруг, кое-кто махал вслед грузовичку, кое-кто смеялся.
— Ладно, ты хотел не шантажировать меня, а помочь мне, — сказал дон Фермин. — Будешь теперь делать то, что я скажу, будешь слушаться меня. Ну, хватит плакать.
— И из-за такой пустяковины мы столько ждали? — сказал Трифульсио. — Там же было всего двое от сеньора Мендисабаля, а остальные — зеваки.
— Да нет, не думаю я тебя ненавидеть и презирать, — сказал дон Фермин. — Ладно, я уже понял: ты меня глубоко уважаешь, ты все это сделал ради меня. Чтобы я не страдал. Ладно. Беру свои слова обратно: ты не дуралей и не несчастный.
— Мендисабаль был уверен, что дело в шляпе, — сказал Урондо. — Это же его земли, вот он и считал, что победит на выборах. Считал, да просчитался.
— Ладно, ладно, — повторял дон Фермин.
X
Полиция сорвала транспаранты, протянутые над входом в Сан-Маркос, соскоблила и затерла призывы к забастовке и лозунги «Долой Одрию!». Студентов в университетском парке было не видно. У часовни толпились полицейские, парные патрули стояли на углу Асангаро, штурмовые отряды заполняли все близлежащие дворы. Сантьяго прошел по Кольмене, пересек площадь Сан-Маркос. Через каждые двадцать метров стоял обтекаемый потоком прохожих полицейский — автомат наперевес, противогаз за спиной, гроздь гранат со слезоточивым газом у пояса. Служилый люд, фланеры и уличные волокиты глядели на них безразлично или с любопытством, но без страха. Патрули расхаживали и по Пласа-де-Армас, а у дворцовой ограды, кроме часовых в черно-красных мундирах, были и солдаты в касках. Однако за мостом, в Римаке, не было даже регулировщиков уличного движения. Под старинными фонарями покуривали мальчишки бандитского вида, бандиты с чахоточными лицами. Сантьяго шел между и мимо харчевен и кабаков, извергавших из своего чрева шатающихся пьяниц, нищих, каких-то оборванцев, иногда — бродячих псов. Гостиница «Могольон» была такая же узкая и длинная, как та немощеная улочка, на которой она стояла. Каморка портье пустовала, коридор и лестница тонули во тьме. На втором этаже он отыскал четыре позолоченных реечки на глубоко утопленной в стене двери, трижды, как было условлено, постучал и вошел, окинул взглядом лицо Вашингтона, койку под плюшевым одеялом, подушку без наволочки, два стула, ночной горшок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
— Мы не допустим подтасовки! — сказал Тельес. — Да здравствует генерал Одрия! Да здравствует дон Эмилио Аревало!
— Нас прислали за порядком следить, — сказал один из полицейских. — К голосованию отношения не имеем. Обратитесь к комиссии.
— Ура! — кричали приехавшие на грузовике. — Аре-ва-ло Од-ри-я!
— Самое смешное, что я еще ему давал советы, — сказал полковник Эспина. — Нельзя столько работать, Кайо, встряхнись немножко, развлекись. Вот и присоветовал.
Народ подвинулся ближе, смешался с ними, глядел на них, на полицейских, смеялся. Маленький человечек появился в дверях, посмотрел на Трифульсио испуганно: что, дескать, тут такое? Человечек был в пиджаке и при галстуке, на носу сидели темные очки, подстриженные усики взмокли от пота.
— Прошу разойтись! — крикнул он дрожащим голоском. — Прошу разойтись, голосование окончено, уже шесть часов. Сержант, что вы смотрите: очистите помещение.
— Ты думал, я тебя уволю, если узнаю про твою жену? — сказал дон Фермин. — Ты думал, что, сделав это, возьмешь меня за горло? Ты тоже хотел меня шантажировать, дурень.
— Они говорят, что тут мошенничество, — сказал один из полицейских.
— Они говорят, что будут протестовать, — сказал второй.
— А я еще его спрашивал, когда он собирается привезти из Чинчи жену, — сказал полковник Эспина. — Никогда, ответил он мне, она там и останется. Видите, дон Фермин, как живо освоился в столице наш провинциал.
— Это верно, мошенничество, — сказал тот. — Хотели сорвать выборы дона Эмилио.
— Да что ж вы такое несете? — выпялился на него человечек. — Разве вы не следили за ходом голосования как представитель Аревало? О каком мошенничестве идет речь, если мы еще и не начинали подсчет голосов?
— Ну, довольно, довольно, не плачь, — сказал дон Фермин. — Все было не так, ты и не думал об этом и не для этого все сделал?
— Не позволим! — сказал тот, главный. — Мы войдем вовнутрь!
— В конце концов, он имеет право развлечься, — сказал полковник Эспина. — Надеюсь, генерал не будет на него в претензии за то, что открыто взял ее на содержание.
Трифульсио схватил человечка за отвороты пиджака и мягко отбросил от двери. Увидел, что тот стал желтым и затрясся. Вбежал в комнату, где помещался избирательный участок, следом за Тельесом, Урондо и главным. Какой-то парень в комбинезоне стал на них кричать: сюда нельзя! вход воспрещен! полиция! полиция! Тельес пнул его, и парень осел наземь, продолжая звать полицию. Трифульсио поднял его, усадил на стул: сиди тихо, помалкивай. Тельес и Урондо с урнами для голосования уже бежали к выходу. Человечек глядел на Трифульсио с ужасом: да это же преступление, вас всех посадят, — и голос у него сорвался.
— Молчи, ты продался Мендисабалю! — сказал ему Тельес.
— Молчи, а не то я тебе заткну глотку, — сказал ему Урондо.
— Мы не допустим мошенничества, — сказал полицейским тот, главный. — Мы отвезем урны в окружную избирательную комиссию.
— Но это вряд ли: он одобряет все, что ни сделает Кайо, — сказал полковник Эспина. — Генерал говорит, что я не мог оказать отечеству большей услуги, чем откопать Кайо где-то в захолустье и привезти сюда. Он его просто приворожил, дон Фермин.
— Ну, ладно, ладно, — сказал дон Фермин. — Перестань плакать.
Трифульсио, как всегда, сел впереди и, выглянув из окошка кабины, увидел, как человечек и парень в комбинезоне о чем-то спорят с полицейскими. Народ стоял вокруг, кое-кто махал вслед грузовичку, кое-кто смеялся.
— Ладно, ты хотел не шантажировать меня, а помочь мне, — сказал дон Фермин. — Будешь теперь делать то, что я скажу, будешь слушаться меня. Ну, хватит плакать.
— И из-за такой пустяковины мы столько ждали? — сказал Трифульсио. — Там же было всего двое от сеньора Мендисабаля, а остальные — зеваки.
— Да нет, не думаю я тебя ненавидеть и презирать, — сказал дон Фермин. — Ладно, я уже понял: ты меня глубоко уважаешь, ты все это сделал ради меня. Чтобы я не страдал. Ладно. Беру свои слова обратно: ты не дуралей и не несчастный.
— Мендисабаль был уверен, что дело в шляпе, — сказал Урондо. — Это же его земли, вот он и считал, что победит на выборах. Считал, да просчитался.
— Ладно, ладно, — повторял дон Фермин.
X
Полиция сорвала транспаранты, протянутые над входом в Сан-Маркос, соскоблила и затерла призывы к забастовке и лозунги «Долой Одрию!». Студентов в университетском парке было не видно. У часовни толпились полицейские, парные патрули стояли на углу Асангаро, штурмовые отряды заполняли все близлежащие дворы. Сантьяго прошел по Кольмене, пересек площадь Сан-Маркос. Через каждые двадцать метров стоял обтекаемый потоком прохожих полицейский — автомат наперевес, противогаз за спиной, гроздь гранат со слезоточивым газом у пояса. Служилый люд, фланеры и уличные волокиты глядели на них безразлично или с любопытством, но без страха. Патрули расхаживали и по Пласа-де-Армас, а у дворцовой ограды, кроме часовых в черно-красных мундирах, были и солдаты в касках. Однако за мостом, в Римаке, не было даже регулировщиков уличного движения. Под старинными фонарями покуривали мальчишки бандитского вида, бандиты с чахоточными лицами. Сантьяго шел между и мимо харчевен и кабаков, извергавших из своего чрева шатающихся пьяниц, нищих, каких-то оборванцев, иногда — бродячих псов. Гостиница «Могольон» была такая же узкая и длинная, как та немощеная улочка, на которой она стояла. Каморка портье пустовала, коридор и лестница тонули во тьме. На втором этаже он отыскал четыре позолоченных реечки на глубоко утопленной в стене двери, трижды, как было условлено, постучал и вошел, окинул взглядом лицо Вашингтона, койку под плюшевым одеялом, подушку без наволочки, два стула, ночной горшок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209