А иногда видели, как она сидит за столиком в глубине зала и слушает какой-то вздор, который со смехом нашептывает ей богемного вида принц, или прячется во тьме с элегантным седеющим господином, или танцует, прижавшись к какому-нибудь юному аполлону. И тотчас — искаженное лицо Карлитоса: она по условиям контракта не имеет права отказываться от приглашений — или — ну, Савалита, в данных обстоятельствах нам следует направить свои стопы в бордель, — или — я не бросаю ее, Савалита, из чистейшего мазохизма. С этого времени роман Карлитоса и Китаянки вновь стал зубодробительной чередой разрывов, примирений, скандалов и публичного выяснения отношений, иногда доходившего до рукопашной. В интермедиях Китаянка появлялась в обществе миллионеров-адвокатов, мальчишек со звонкими фамилиями и наружностью сутенеров, коммерсантов с явными признаками цирроза печени. Она рождена не блядью, а осквернительницей семейного ложа, саркастически замечал Бесеррита, ее тянет именно к отцам семейств. Однако длились эти эскапады недолго, и через несколько дней Китаянка уже сама звонила в «Кронику». Вся редакция расцветала ироническими улыбками, сдавленное хихиканье слышалось над пишущими машинками, когда осунувшийся Карлитос униженно и благодарно шевелил губами, едва не целуя телефонную трубку. Китаянка довела его до полного финансового краха, он одалживал деньги у кого только мог, а кредиторы с подписанными им векселями являлись даже в газету. В «Негро-негро» ему закрыли кредит, думает он, и даже у тебя он занял не меньше тысячи. Двадцать два года, думает он, двадцать три, двадцать четыре. Воспоминания — мимолетные, как выдуваемые Тете пузыри жевательной резинки, эфемерные, как репортажи о Птичке, бесполезные, как страницы черновиков, ежевечерне заполнявшие плетеную корзину.
— Ну, нашли тоже артистку, — говорит Амбросио. — Это ж Марго, всесветная потаскуха. Она целыми днями ошивается у «Собора».
Кета выставляла клиента с большим успехом: он заказывал беспрестанно, себе — виски, ей — вермут (на самом деле в бокалах был слабый чай). Ты наткнулась на золотую жилу, говорил ей, пробегая, Робертито: уже двенадцать марок. Кета понимала едва ли десятую часть запутанной истории, которую со смехом и подмигиваньем рассказывал американец. Какой-то налет — не то ограбление банка, не то поезда, не то магазина — не то он правда при этом был, не то видел в кино, не то вычитал в книжке — вселял в него непонятно почему неукротимую веселость. Улыбаясь, обвив руками веснушчатую шею, Кета танцевала с ним и думала: неужели всего двенадцать марок? И тут увидела в глубине бара, у занавески, пылающее от румян и риммеля лицо Ивонны. Та мигнула ей, поманила пальцем с серебряным ноготком. Кета приблизила губы к уху в рыжем пуху: я сейчас вернусь, любовь моя, подожди меня, ни с кем не ходи. Что, что, what have you said? — сказал веселый американец, и Кета ласково сжала ему руку: сейчас, сейчас приду. Лицо у Ивонны было необыкновенно значительное: очень важный гость, Кетита.
- Он там, в кабинете, с Мальвиной. — Она осмотрела ее прическу, грим, платье, туфли. — Потребовал тебя тоже.
— Да я же занята, — сказала Кета, мотнув головой в сторону бара. — Американец…
— Он тебя углядел из кабинета, ты ему понравилась, — засияли глаза Ивонны. — Сама не понимаешь, какая это удача.
— Ну, а с тем-то что делать, сеньора? — стояла на своем Кета. — Хороший клиент, не жмет и…
— Обслужи по высшему разряду, как короля, — услышала она алчный шепот Ивонны. — Чтоб остался доволен, доволен тобой. Подожди, дай я поправлю, ты растрепалась.
Жалко, думала Кета, пока пальцы Ивонны порхали над ее головой. А потом, когда шла по коридорчику, соображала: политик, генерал, дипломат? Дверь в кабинет была открыта, она увидела Мальвину, перешагивавшую через снятую юбку. Вошла, притворила за собой дверь, но она сейчас же открылась снова: появился Робертито с подносом, согнувшись в три погибели, проскользил по ковру, голое лицо разъехалось в искательной улыбке: добрый вечер. Поставил поднос и, не выпрямляясь, не поворачиваясь спиной, исчез, и тогда Кета услышала голос:
— И ты, красавица, и ты тоже. Тебе ведь жарко, наверно? — Голос был тусклый, спокойно властный и не совсем трезвый.
— К чему такая спешка, милый? — сказала она, взглядом отыскивая и не находя его глаз. Он сидел в креслице без подлокотников, как раз под тремя картинками на стене, в том полутемном углу, куда не доходил свет лампы, сделанной в форме слоновьего хобота.
— Одной мало, ему двух подавай, — засмеялась Мальвина. — Ты так изголодался, миленький? Ты у нас с причудами, да?
— Давай, — прозвучал этот неистовый и одновременно ледяной голос. — Давай-давай. Ты же умираешь от жары?
Нет, не умираю, подумала Кета, с тоской вспомнив американца из бара. Расстегивая юбку, она взглянула на Мальвину: та, уже голая, потянувшись в конусе света всем смуглым сдобным ромбом своего тела, приняла позу, которую считала, наверно, самой обольстительной, и что-то говорила сама себе. Она была уже сильно пьяна, и Кета подумала: растолстела. Нет, это ей не идет, груди одрябнут, хозяйка моментально отправит в турецкие бани сгонять вес.
— Не тяни, Кетита, — со смехом похлопала ее Мальвина. — Наш привереда больше ждать не может.
— Не привереда, а невежа, — пробормотала Кета, медленно скатывая чулки. — Твоего кавалера даже здороваться не научили.
Но он не хотел ни шутить, ни даже просто разговаривать. Сидел молча, покачиваясь взад-вперед равномерно и упорно до тех пор, пока Кета не разделась — сняла, как и Мальвина, юбку, блузку, лифчик, осталась в одних трусиках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209