и что Пакито очень страдает оттого, что он прыщавый и сутулый, и над ним смеется весь Мирафлорес. Знают, что Сонья уедет завтра за границу, может быть надолго, – ее отца назначили послом, и что ей грустно оставлять школу, подруг и верховую езду. И еще они знают, что с этими людьми они тесно связаны, – ведь их тоже знают все. Их любовные подвиги или неудачи тоже подробно обсуждаются, а на праздниках, когда составляются списки приглашенных, их не забывают. Может, именно в эту минуту Вики и Маноло говорят о них: «Видишь Альберто? Элена наконец снизошла, а ведь отказывала пять раз. На прошлой неделе она согласилась, а теперь опять хочет его оставить. Вот бедняга!»
Парк Салазар полон народу. Едва Альберто и Эмилио входят за ограду, окружившую стриженые прямоугольники газонов вокруг фонтана с красными и золотыми рыбками, выражение их лиц мгновенно меняется: рот приоткрыт, скулы напряжены, в ищущих, беспокойных глазах та же мягкая улыбка, что светится на всех лицах. Группы пришлых молодых людей стоят неподвижно у парапета Набережной и созерцают живое колесо, кружащееся у зеленых прямоугольников. Пары приветствуют друг друга быстрым механическим движением бровей, не меняя застывшей полуулыбки; это знак узнавания, а не приветствия – что-то вроде пароля. Альберто и Эмилио обошли два раза вокруг парка, отмечая друзей и отличая знакомых от чужих, приехавших сюда из центра, из Магдалены или из Чоррильоса , чтобы высмотреть себе девушек, похожих на кинозвезд. Со своего наблюдательного пункта чужаки бросали в людское колесо замысловатые фразы, гарпунами пролетавшие в воздухе к скамейкам, где сидели девушки.
– Они не пришли, – сказал Эмилио. – Сколько на твоих?
– Семь. Может, гуляют где-нибудь здесь, а мы их не видим. Лаура утром сказала мне, что придут обязательно. Она хотела зайти за Эленой.
– Элена опять оставила тебя в дураках. Что ж, не удивляюсь. Уж очень она любит водить тебя за нос.
– Теперь уж нет, – сказал Альберто. – Это раньше было. Теперь другое дело, теперь она со мной.
Они покружили еще, жадно оглядываясь по сторонам, но так и не нашли девочек. Зато им повстречались несколько пар своих: Малышка и Матильда, Мексиканец и Грасиэла, Богач и Молли.
– Что-нибудь случилось, – сказал Альберто. – Им давно пора прийти.
– Если появятся, подойдешь один, – угрюмо сказал Эмилио. – Не нравится мне все это, надо гордость иметь.
– Может, они не виноваты. А вдруг их не пустили?
– Рассказывай! Если девушка захочет, она придет.
Они опять пошли кружить, молча дымя сигаретами. Полчаса спустя Богач сделал им знак. «Вон они, – сказал он, показывая в сторону. – Чего вы ждете?» Альберто бросился туда, расталкивая пары. Эмилио последовал за ним, ворча сквозь зубы. Так и есть, они были не одни – их окружали чужие. «Разрешите», – сказал Альберто, и те покорно разомкнули круг. Через минуту Эмилио и Лаура, Альберто и Элена уже шли вместе со всеми по кругу, взявшись за руки.
– Я уж думал, ты не придешь.
– Не смогла уйти раньше, мама оставалась одна. Пришлось подождать, пока сестра не вернулась из кино. Я ненадолго. Мне нужно быть дома к восьми.
– Ты только до восьми? Сейчас уже половина восьмого.
– Нет еще. Только пятнадцать минут.
– Все равно.
– Что с тобой? Ты не в духе?
– Нет, ничего. Но попытайся понять мое состояние.
– Что тут ужасного? Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я говорю о наших с тобой отношениях. Мы почти не видимся.
– Вот видишь? Я тебя предупреждала. Потому я и не хотела гулять с тобой.
– При чем тут все это? Теперь мы с тобой дружим. Должны же мы как-то встречаться? Когда мы не дружили, тебя отпускали, как всех. А теперь держат взаперти, будто маленькую. Я думаю, во всем виновата Инее.
– Пожалуйста, не трогай мою сестру. Я не люблю, когда ругают моих родных.
– Я их не ругаю. Но сестра у тебя противная. Она меня терпеть не может.
– Тебя? Она даже имени твоего не знает.
– Ты так думаешь? Когда мы встречаемся в клубе, я здороваюсь, а она не отвечает. Я несколько раз заметил, что она смотрит на меня исподтишка.
– Возможно, ты ей нравишься.
– Перестань надо мной смеяться. К чему это?
– Да так.
Альберто сжимает слегка Эленину руку и смотрит ей в глаза. Ее лицо очень серьезно.
– Ты пойми, Элена, нельзя же так. Почему ты такая?
– Какая? – сухо говорит она.
– Не знаю. Иногда кажется, что тебе неприятно со мной. А ты мне нравишься все больше. Вот я и страдаю, что мы редко видимся.
– Я предупреждала тебя. Меня винить не в чем.
– Больше двух лет я бегал за тобой. Ты меня отталкивала, я думал: «Ничего, когда-нибудь она смягчится, и я забуду все огорчения». А вышло наоборот. Раньше я хоть видел тебя чуть ли не каждый день.
– Знаешь что? Перестань, мне это не нравится.
– А что я делаю?
– Не говори мне все это. Имей хоть немного самолюбия. Не надо меня упрашивать.
– Кто тебя упрашивает? Я просто говорю все как есть. Мы же с тобой дружим? На что тебе мое самолюбие?
– Оно не мне нужно, а тебе.
– Уж какой есть, такой есть.
– Ладно, тогда пеняй на себя.
Он снова сжимает ее руку и хочет поймать взгляд, но на этот раз она прячет глаза и становится совсем серьезной и строгой.
– Давай не будем ссориться, – сказал Альберто. – Мы ведь так редко видимся.
– Мне нужно с тобой поговорить, – говорит она внезапно.
– Хорошо. Что такое?
– Я долго думала…
– О чем, Элена?
– Будет лучше, если мы останемся друзьями.
– Как? Хочешь поругаться со мной? Из-за того, что я тебе сказал? Ну что ты! Забудь об этом.
– Нет, не поэтому. Я еще раньше подумала. Мне кажется, лучше будет, если между нами все останется как раньше. Слишком мы с тобой разные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111