ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Стояла рядом и как испарилась. Неожиданно Булатов увидел ее за толстой стеной льда в торце зала. Как она туда попала? Так же вдруг Женька появилась с ним рядом. На лице играла плутоватая улыбка.
– Чудеса, да и только, – качнул головой Булатов.
– Этот дворец я дарю вам на память, – сказала Женька и хитровато посмотрела на него.
– Спасибо. Я в долгу не останусь, – Булатов вспомнил, что и у него есть в Ленинграде любимый дворец, который он сможет подарить Женьке – Петергофский Монплезир.
Когда они снова поднялись наружу, Булатов мгновенно почувствовал разницу температур: внизу трещала морозами зима, наверху буйствовало цветами лето. Хотя наружный градусник показывал всего плюс пять.
– В тундре таких вот замерзших озер много, – рассказывала Женька, – говорят, что им миллионы лет. Когда здесь вырубали камеры, находили вмерзших в лед диковинных рыб. И вообще, тундра хранит еще много загадок. Недалеко от Алайхи есть, например, кладбище мамонтов. Правда, правда. Вечная мерзлота – прекрасный консервант. Говорят, что покойники на местных кладбищах сохраняются столетиями.
Женька замолчала, потом тихо спросила:
– Вам не страшно, когда вы пытаетесь думать на столетия вперед?
– Страшно подумать, что у меня всего четыре дня осталось до возвращения в Ленинград, – отшутился Булатов. – Что будет через сто лет, лучше не думать. Да?
– Да! – сказала Женька, поняв, что ее дразнят.
На пристани их ждали Дмитрий Дмитриевич и Ангелина Ивановна. С ними был еще какой-то бородач. Женька заволновалась.
– Что-то случилось…
Дмитрий Дмитриевич встретил Булатова и Женьку виноватым взглядом. Ангелина Ивановна взяла Булатова под руку и на правах хозяйки представила бородачу. Тот назвался Зуевым, руководителем изыскательской экспедиции, и подал Булатову сложенную вчетверо бумажку.
Прочитав записку, Булатов хотел сразу и наотрез отказаться. Но, встретив умоляющий взгляд Зуева, задумался.
– К первому сентября я должен быть в Ленинграде, – сказал он.
– Мы отправим вас в Алайху вертолетом. И далее обеспечим «зеленую улицу».
– Хорошо. – Булатов повернулся к Женьке, взял ее за плечи, посмотрел в глаза. И в голубой их глубине увидел свое отражение. – Извини, малыш, там человеку худо, коллега просит помощи. Не огорчайся. Я надеюсь, что мы еще и океан с тобой посмотрим, и пирогов поедим, которые обещала Ангелина Ивановна.
Женька смотрела снизу вверх, не отводя глаз, и было в этом взгляде что-то по-взрослому тревожное.
– Помните только, это Север, – сказала она, – ведите себя благоразумно. Хорошо?
– Хорошо.
Зуев пригласил его в свой катер – аппарат со стационарным мотором, высоким лобовым стеклом, полумягкими креслами. Сразу вырулил на стремнину и взял курс в сторону океана.
Коллега из Алайхской больницы, которому Булатов ассистировал в день приезда, писал, что не может справиться с открывшимся кровотечением у больного и просил его срочно приехать в лагерь изыскателей. Письмо тревожное, даже несколько паническое.
– Когда это случилось? – спросил Булатов Зуева.
– Вчера ночью. Больной оказался не транспортабельным. Врача к нам доставили вертолетом, и вчера он сделал операцию. А сегодня утром попросил меня отвезти вам записку. Вертолета нет, пришлось морем.
За разговорами о Севере, о местных промыслах, о живущих здесь людях время летело быстро. Но вскоре Булатов затосковал по тверди земной, захотелось ступить ногами на что-то более устойчивое, чем днище катера. Хотя волна в море была и не очень высокая, но каждый ее удар по металлическому каркасу катера отдавался болью в позвоночнике. Не спасало даже полумягкое кресло. И Булатов большую часть пути простоял в буквальном смысле на полусогнутых ногах. Пять часов пути показались вечностью.
Потом была работа. Трудная и тревожная. Коллега из Алайхи выполнил смелую и мастерскую операцию. Но из-за отсутствия стационарной аппаратуры просто физически не смог предотвратить неприятного сюрприза. Вдвоем они все-таки нашли выход, кровотечение остановили, организовали прямое переливание крови, и, когда жизнь больного была уже вне опасности, Булатов взглянул на календарь. Оказывается, прошло почти двое суток. Он заторопился, потребовал как можно скорее отправить его на метеостанцию.
Зуев виновато опускал глаза. Над тундрой висело неподвижное одеяло тумана, причем такого плотного, что стоящие в тридцати метрах друг от друга домики не просматривались. Было ясно без слов, что в такую погоду не только вертолеты, даже чайки летать не могли.
– Пойдем морем, – настаивал Булатов, хотя понимал, что проявляет то самое неблагоразумие, от которого хотела предостеречь его Женька. Зуев связался с метеостанцией, выяснил прогноз и, убедившись, что в ближайшие сутки перемен к лучшему не будет, пообещал Авдеевым доставить Булатова через пять часов морем.
Вода в океане была тихой и шли они на катере быстро и уверенно. Порой Булатову казалось, что катер скользит не по воде, а в облаках, в каком-то нереальном мире. Навалилась накопленная за двое суток усталость и он, поудобнее привалившись к борту, уснул. А когда проснулся, понял, что катер сидит на мели. Зуев в тумане потерял ориентировку и сбился с фарватера, вошел не в тот рукав. Положение усугублялось тем, что вместе с густым туманом землю начала укутывать темнота застигшей их ночи…
Натянув повыше голенища резиновых сапог, Булатов и Зуев покинули катер и начали искать на каменистой отмели сорванный с гребного вала винт. На поиски ушло часа два. Потом по очереди, в свете фонарика, напильником точили из гвоздя шпонку, потом выбивали старую, срезанную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241
– Чудеса, да и только, – качнул головой Булатов.
– Этот дворец я дарю вам на память, – сказала Женька и хитровато посмотрела на него.
– Спасибо. Я в долгу не останусь, – Булатов вспомнил, что и у него есть в Ленинграде любимый дворец, который он сможет подарить Женьке – Петергофский Монплезир.
Когда они снова поднялись наружу, Булатов мгновенно почувствовал разницу температур: внизу трещала морозами зима, наверху буйствовало цветами лето. Хотя наружный градусник показывал всего плюс пять.
– В тундре таких вот замерзших озер много, – рассказывала Женька, – говорят, что им миллионы лет. Когда здесь вырубали камеры, находили вмерзших в лед диковинных рыб. И вообще, тундра хранит еще много загадок. Недалеко от Алайхи есть, например, кладбище мамонтов. Правда, правда. Вечная мерзлота – прекрасный консервант. Говорят, что покойники на местных кладбищах сохраняются столетиями.
Женька замолчала, потом тихо спросила:
– Вам не страшно, когда вы пытаетесь думать на столетия вперед?
– Страшно подумать, что у меня всего четыре дня осталось до возвращения в Ленинград, – отшутился Булатов. – Что будет через сто лет, лучше не думать. Да?
– Да! – сказала Женька, поняв, что ее дразнят.
На пристани их ждали Дмитрий Дмитриевич и Ангелина Ивановна. С ними был еще какой-то бородач. Женька заволновалась.
– Что-то случилось…
Дмитрий Дмитриевич встретил Булатова и Женьку виноватым взглядом. Ангелина Ивановна взяла Булатова под руку и на правах хозяйки представила бородачу. Тот назвался Зуевым, руководителем изыскательской экспедиции, и подал Булатову сложенную вчетверо бумажку.
Прочитав записку, Булатов хотел сразу и наотрез отказаться. Но, встретив умоляющий взгляд Зуева, задумался.
– К первому сентября я должен быть в Ленинграде, – сказал он.
– Мы отправим вас в Алайху вертолетом. И далее обеспечим «зеленую улицу».
– Хорошо. – Булатов повернулся к Женьке, взял ее за плечи, посмотрел в глаза. И в голубой их глубине увидел свое отражение. – Извини, малыш, там человеку худо, коллега просит помощи. Не огорчайся. Я надеюсь, что мы еще и океан с тобой посмотрим, и пирогов поедим, которые обещала Ангелина Ивановна.
Женька смотрела снизу вверх, не отводя глаз, и было в этом взгляде что-то по-взрослому тревожное.
– Помните только, это Север, – сказала она, – ведите себя благоразумно. Хорошо?
– Хорошо.
Зуев пригласил его в свой катер – аппарат со стационарным мотором, высоким лобовым стеклом, полумягкими креслами. Сразу вырулил на стремнину и взял курс в сторону океана.
Коллега из Алайхской больницы, которому Булатов ассистировал в день приезда, писал, что не может справиться с открывшимся кровотечением у больного и просил его срочно приехать в лагерь изыскателей. Письмо тревожное, даже несколько паническое.
– Когда это случилось? – спросил Булатов Зуева.
– Вчера ночью. Больной оказался не транспортабельным. Врача к нам доставили вертолетом, и вчера он сделал операцию. А сегодня утром попросил меня отвезти вам записку. Вертолета нет, пришлось морем.
За разговорами о Севере, о местных промыслах, о живущих здесь людях время летело быстро. Но вскоре Булатов затосковал по тверди земной, захотелось ступить ногами на что-то более устойчивое, чем днище катера. Хотя волна в море была и не очень высокая, но каждый ее удар по металлическому каркасу катера отдавался болью в позвоночнике. Не спасало даже полумягкое кресло. И Булатов большую часть пути простоял в буквальном смысле на полусогнутых ногах. Пять часов пути показались вечностью.
Потом была работа. Трудная и тревожная. Коллега из Алайхи выполнил смелую и мастерскую операцию. Но из-за отсутствия стационарной аппаратуры просто физически не смог предотвратить неприятного сюрприза. Вдвоем они все-таки нашли выход, кровотечение остановили, организовали прямое переливание крови, и, когда жизнь больного была уже вне опасности, Булатов взглянул на календарь. Оказывается, прошло почти двое суток. Он заторопился, потребовал как можно скорее отправить его на метеостанцию.
Зуев виновато опускал глаза. Над тундрой висело неподвижное одеяло тумана, причем такого плотного, что стоящие в тридцати метрах друг от друга домики не просматривались. Было ясно без слов, что в такую погоду не только вертолеты, даже чайки летать не могли.
– Пойдем морем, – настаивал Булатов, хотя понимал, что проявляет то самое неблагоразумие, от которого хотела предостеречь его Женька. Зуев связался с метеостанцией, выяснил прогноз и, убедившись, что в ближайшие сутки перемен к лучшему не будет, пообещал Авдеевым доставить Булатова через пять часов морем.
Вода в океане была тихой и шли они на катере быстро и уверенно. Порой Булатову казалось, что катер скользит не по воде, а в облаках, в каком-то нереальном мире. Навалилась накопленная за двое суток усталость и он, поудобнее привалившись к борту, уснул. А когда проснулся, понял, что катер сидит на мели. Зуев в тумане потерял ориентировку и сбился с фарватера, вошел не в тот рукав. Положение усугублялось тем, что вместе с густым туманом землю начала укутывать темнота застигшей их ночи…
Натянув повыше голенища резиновых сапог, Булатов и Зуев покинули катер и начали искать на каменистой отмели сорванный с гребного вала винт. На поиски ушло часа два. Потом по очереди, в свете фонарика, напильником точили из гвоздя шпонку, потом выбивали старую, срезанную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241