– кричит Мама и с силой бросает на стол какой-нибудь предмет сервировки. – Когда это кончится?
– Это кончится тогда, когда у ребенка будут отец с матерью, – немедленно отвечает Бабушка, – один на соревнованиях, другая на заседаниях, а ребенок беспризорный! Правду он говорит!
– Это не ваше дело!
– Мое! Я ему пока бабушка!
– А я пока мать!
Дедушка, который из всех нас самый обходительный, пытается устранить конфликт между свекровью и невесткой мирным путем. Лицо у Дедушки становится как у дипломатического представителя, то есть не понять, на чьей он стороне, и Дедушка произносит речь, которая почти всегда состоит из следующих слов:
– Ну хватит… хватит… в самом деле…
С бесстрастным лицом Дедушка качает головой, даже пытается умиротворяюще дотронуться рукой до Мамы и Бабушки, но его дипломатические усилия не приносят никакого результата. Перепалка все разрастается.
Когда крик достигает апогея, Рис вдруг грохает по столу испачканным кремом кулаком и кричит:
– Тихо! Прекратить базар!
За столом мгновенно воцаряется тишина. Все уже неоднократно слышали от Риса это сильное выражение, но оно неизменно производит впечатление.
Я самый спокойный человек в семье, потому что являюсь борцовским тренером и, чтобы поддержать форму, утром обливаюсь холодной водой, но, по-моему, никто, даже борцовский тренер, обливающийся холодной водой, не вынесет из уст пятисполовинойлетнего младенца слов: «Тихо! Прекратить базар!»
– Выйди из-за стола, – спокойно говорю я.
– Ым, – отвечает Рис, намахивается на меня локтем и опять залезает пятерней в торт. Он ощущает мощную молчаливую поддержку Бабушки.
– Выйди! – еще спокойнее говорю я.
– Ым! – отвечает Рис невнятно, так как его рот до отказа набит тортом.
– Даже в воскресенье не дают ребенку нормально поесть, – говорит Бабушка.
– Ты посмотри, во что они его превратили! – кричит Мама, обращаясь ко мне. – Это же законченный хам!
Я и сам вижу, что это законченный хам.
– Выйди! – еще раз говорю я, по-прежнему спокойно, но по моей спине уже пробегают мурашки, как всегда бывает на соревнованиях перед решающей схваткой.
– Ну хватит… хватит… В самом деле, – говорит Дедушка, и непонятно, на чьей он стороне.
Побеждаю, конечно, я, потому что я мастер спорта по классической борьбе. Я просто-напросто выдергиваю хама из-за стола, как редиску из грядки, отношу в спальню и кидаю на кушетку.
– Ой-ей-ей! – вопит, брыкаясь, Рис. – Он мне руку отвинтил!
– Не смей бить ребенка! – кричит из кухни Бабушка.
– Поддай этому хаму как следует! – кричит Мама.
– Ну хватит… хватит… В самом деле, – говорит Дедушка, слегка повысив голос, и снова непонятно, на чьей он стороне.
Воскресный обед безнадежно испорчен. Скатерть на столе скомкана, по комнате разбросаны куски торта.
Мы с Мамой демонстративно собираемся в кино. Бабушка и Дедушка тоже намереваются уйти – домой.
– Поедем, Рисок, к нам, – говорит Бабушка Рису, измазанная кремом физиономия которого выглядывает из спальни. – Нет у тебя родителей.
– Ну, попадешь ты когда-нибудь ко мне в лапы, – угрожающе говорю я.
– Ым, – отвечает Рис и наставляет на меня локоть.
Это означает, что он не собирается попадать ко мне в лапы.
– Пусть не возвращается! Нам такой ребенок не нужен! – говорит Мама.
– И не вернусь! – кричит Рис. – Бабуся, одевай меня!
– Будешь жить у нас, внучек, – говорит Бабушка, утепляя своего любимца шерстью, нейлоном и мохером.
– Что, съели? – корчит нам рожи Рис. – Папа – бык, а Мама – лама!
– Рис-Барбарис Объелся Дохлых Крыс! – не выдерживает Мама.
– Родители беспризорника! – не теряется Рис. Это уже Бабушкины штучки.
– Когда-нибудь мы останемся с тобой один на один, – обещаю я, пытаясь выудить Рисово ухо из мохера.
Бабушка немедленно прикрывает своим телом внука.
– Врагу не сдается наш гордый «Варяг»! – доносится глухо из-за Бабушки.
По дороге в кино мы с мамой говорим о Рисе.
– Это все ты. Распустил ребенка, – говорит Мама.
– Наоборот. Виновата ты. Совсем не занимаешься ребенком, – говорю я.
– Ты отец. Ты должен быть авторитетом для сына, а он тебя в грош не ставит, – говорит Мама.
– А ты мать. Ты должна учить его всему. Бери пример с волчицы. Как она натаскивает своих волчат, – говорю я.
Совет брать пример с волчицы всегда сердит Маму.
– Сам ты коршун! – кричит Мама – И бабушка твоя коршуниха! И дедушка беркут! Вся ваша семья хищные пернатые!
– Хищники живут парами, – говорю я. – Если ты живешь с хищником, значит, и сама хищница.
– Ах, вот как! Значит, я хищница?
– По логике вещей.
– Я это знала… – Мама начинает тереть глаза. – Я давно догадывалась, что ты меня за человека не считаешь.
– Но ты ведь сама начала… Будь же логичной. До конца.
Но Мама не хочет быть логичной до конца.
– Да, зверь… Теперь я окончательно убедилась. Бык. Правильно сын тебя называет. Ты бык… которые в горах живут… Забыла, как называются… С длинной шерстью…
– Як, что ли?
– Да! Як!
– Но яки довольно мирные животные.
– Зато ты свирепый! Ты бешеный як – вот ты кто!
– А ты… ты… горная кошка. Гепард!
– Ну что ж, до свиданья, як.
– Всего доброго, гепард.
На этом мы расстаемся. Мама едет к своим родителям, чтобы рассказать во всех подробностях, какой Рис хам, какой ее муж як и какие мои родители пернатые хищники. А я еду на тренировку в спортивный зал, чтобы, кидая через себя чучело с опилками, немного успокоиться, хотя в целях экономии спортинвентаря нам не разрешается тренироваться по воскресеньям.
Тем не менее вечером мы, все «пять штук», опять в сборе Сначала все дуются друг на друга, смотрят исподлобья (за исключением, конечно, Дедушки, который, как всегда, сидит с личиной дипломатического представителя), обмениваются репликами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15