И дешевый одеколон, и пот, и что-то из горюче-смазочных материалов. Его глаза ненормального сияли, как у человека, который одновременно испытывает и радость, и грусть. Или удовольствие от боли. Запоминающееся лицо. Звали этого человека Джунзом. Просто мистером Джунзом. Хотя к слову «мистер» он явно не привык.
– Вы, должно быть, из секты Муна? – спросил я дружелюбно.
– Нет! – засмеялся он. – Не угадали. Я даньчжин.
– Доброго вам урожая, – произнес я Даньчжинское приветствие. Он вылупил на меня глаза, и я похлопал по его влажной руке. – Какой же вы даньчжин, если не знаете языка? Да и лицо у вас не азиатское, я бы сказал, славянского типа. Поляк? Чех? Русский?
– У нас не имеет значения национальность… У нас по признаку истинной веры… А почему вы меня пригласили? – что-то заподозрил он. – Для чего?
Я совершенно искренне ответил, что меня привлек его нищенский вид. По свидетельству психологов, среди тех, кто сейчас ниже черты бедности, людей с личностными качествами больше, чем в благополучных слоях. Особо одаренных людей следует искать среди изломанных жизнью. На дне. В тюрьмах. В могилах. Тоже следы Нашествия – инвязиона.
– Лицо мистера Джунза слегка вытянулось.
– Я понял.! Вы из этих… ай-си IССМ – аббревиатура на английском языке «Международный Центр Научной Монстрологии».

?
Я «окончательно» представился и спросил:
– Вы не хотите продолжать беседу? Боитесь?
– Н-нет, – с усилием ответил он. – Н-не боюсь… Просто нет смысла… Вы, ай-си, сделали своей профессией зло… Хотите отнять последнее, что осталось у человека, – искреннюю веру. Вы, вы… хуже убийц!
Теперь я почти не сомневался: это был совестливый человек, выбитый из жизни какой-то бедой. Но совесть не дает покоя таким людям в любом обличье, в любом убежище.
Я попробовал применить к Джунзу типовую схему судьбы, изломанной Нашествием:
– Вы были, по-видимому, клерком или учителем в небольшом городке. У вас были друзья, семья, интересы в жизни…
Джунз нервно потирал колени, обтянутые ветхой тканью.
– Зачем вы это говорите? Неужели думаете… Вместо ответа я прочитал из Эрнесто Карденаля:
Философ чистит сапоги.
Художник пасет овец.
Мы не умеем читать и писать,
Еще хуже то,
Что мы не умеем мечтать, думать, любить…
– Ну и что? – тихо произнес он, стараясь не глядеть на меня.
– Может быть, здесь сказано о вашей беде.
– Почему вы так думаете? – Он вспотел, и от него сильней запахло горюче-смазочными.
– Вы пришли к даньчжииам, чтобы найти там любовь и справедливость? То, чего не хватало в вашем мире? И что они вам обещали? Очиститься от чувств? «Расширить сознание», достичь духовных высот?
– Что вы ко мне пристали? – прошептал он. – Чего вы добиваетесь?
– Хочу вам помочь. Мне кажется, вас поймали на вашей беде. Вас убедили, что все ваши неприятности – из-за ваших личностных качеств. Вам не удается с ними справиться. Вы, по-видимому, очень одаренный человек, поэтому ваши чувства сильны…
– Нет, нет! – жалостливый шепот. – Все не так! «Атеизм – предприятие жестокое», – сказал еще Сартр, ну а НМ – жестокое вдвойне, потому что… Да хотя бы потому, что «нагло» присвоила себе функцию спасения человечества и тем не менее пытается выжить. Спасителей положено распинать на крестах, сжигать, скармливать тиграм… Я как бы протягивал руку дружбы тем, кто распинает нас. А со стороны поглядеть – так издеваюсь над несчастным Джунзом.
– Да, дружище, вас поддели на крючок. Самым примитивным способом. И теперь все ваши слова – не ваши. Вы боитесь остаться один с собой. Вы здесь – не по собственной воле. Верно?
Джунз не выдержал. Перешел на другое кресло и начал шумно вздыхать. Потом запел.
Когда-то говорили о нашествии рационального человека, потом – о потребительской психологии. А теперь – о нашествии бессамостного человека. Расцвет восточных культов, мистики, иррационализма… Курсы черной магии и белой магии в американских и европейских вузах. Портреты популярных мессий, пророков, гуру на экранах телевизоров, в газетах, журналах… Сейчас колдунов на планете больше, чем в средние века. Это, так сказать, следы правой ступни невидимки. Политический конформизм – след левой ступни. Партийные, клановые, армейские культы, догматы, ритуалы – чем не религия? Тоже уничтожение самости. Тоже примат слепой веры.
И все-таки, наверное, не инвязион, не биологическая вспышка-нашествие. Все более ощущалась какая-то иная глубина, что-то, может быть, более страшное, новое, немыслимое. Вот, в сущности, сверхзадача моей экспедиции, главное дело моей жизни… И несчастный Джунз, по-видимому, мог мне помочь, как и я ему. Печать Великой Тайны я смутно разглядел на Джунзе, на других лохматых и лысых, одинаково замызганных, «махнувших на себя рукой», на свой вид, на земное бытие.
Джунз немного фальшивил, и голос его был хрипловатый, но простенькую и приятную для слуха мелодию он выводил со всем старанием. Это был один из гимнов Небесному Учителю на английском языке, его обычно поют «зарубежные даньчжины» самых низких ступеней монашества. Таких не допускают к высотам культа. На таких «возят воду» и могут возить всю их жизнь.
Мои слова причинили Джунзу страдания. Не могу видеть чужих мук! Я хотел оставить его в покое, но вдруг подумал: если гуру его секты опытный психолог, то заготовил, конечно, какой-то способ борьбы с сомнениями в подмятых душах, внедрил в психику какие-то формулы поведения. Они сработают немедленно, когда… Этот запах!.. Я похолодел при мысли, что обрек Джунза на мучительную смерть. Он же пропитан горючим составом! И малейшая искра превратит его в факел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87