Рядом с воротами большое дерево, он сможет спрятаться в его тени, а затем, когда начнут аплодировать, незаметно выйдет и вызовет такси. Но вот еще один – по-видимому, желающий по беседовать с ним. Человек в слегка помятом костюме государственного служащего, с бокалом в руках. У него руки утонченного интеллигента – так же, как и черты лица, но есть что-то тягостное и настораживающее. Большие темные глаза – с животным ужасом, застывшим в них. Это тот страх, который звери испытывают по отношению ко всему, что видят впервые.
– Вам не нравится музыка? – спрашивает Шахин Бадур Хан.
– Предпочитаю классику, – отвечает мужчина.
У него голос и интонации человека, получившего образование в Англии.
– Я сам всегда считал, что Индиру Шанкар весьма недооценивают.
– Нет, я имел в виду классическую музыку. Западную классику. Ренессанс, барокко.
– Да, я, наверное, представляю, что это такое, но настоящего интереса не испытываю. Боюсь, подобная музыка кажется мне одной сплошной истерикой.
– Наверное, вы говорите о романтиках, – замечает мужчина с приятной улыбкой, уже твердо зная, что у него с Шахин Бадур Ханом много общего. – А чем вы сами занимаетесь?
– Я государственный служащий, – отвечает Шахин Бадур Хан.
Мужчина на мгновение задумывается над его ответом.
– Я тоже, – говорит он. – А можно поинтересоваться, где именно вы работаете?
– В информационном управлении, – отвечает Шахин Бадур Хан.
– Борьба с сельскохозяйственными вредителями, – сообщает о себе мужчина. – Значит, за наших хозяев!
Он поднимает бокал, и Шахин Бадур Хан замечает, что костюм собеседника испачкан грязью и сажей.
– Да-да, конечно, – отвечает Шахин Бадур Хан. – В самом деле счастливое дитя.
На лице у мужчины появляется гримаса.
– К сожалению, не могу с вами согласиться. У меня есть претензии к генной инженерии.
– Вот как?
– Это кухня, в которой варится революция.
Шахин Бадур Хан поражен горячностью, с которой мужчина произнес последнюю фразу. Он продолжает:
– Бхарату сейчас меньше всего нужна еще одна каста. Они могут называть себя брахманами, но на самом деле это самые настоящие неприкасаемые. – Мужчина вдруг понимает, что слегка забылся. – Извините, я ведь, собственно, ничего о вас не знаю, так как…
– У меня два сына, – говорит Шахин Бадур Хан. – Оба родились самым обычным традиционным способом. Теперь они уже, слава Богу, благополучно учатся в университете, где, вне всякого сомнения, каждый вечер и ночь заняты поиском суженых, что наверняка обречено на провал.
– Мы живем в деформированном обществе, – комментирует его слова собеседник.
Шахин Бадур Хан задается вопросом, не джинн ли этот человек, посланный для того, чтобы озвучить его собственные мысли, которые он сам постоянно повторяет в душе. Хан вспоминает молодую пару, что имела впереди блестящую карьеру, сияющие жизненные перспективы, гордых родителей, радующихся счастью своих детей. И, конечно, гордых за будущих внуков, за сыновей своих детей. Самое главное в жизни – родить сына. И вот начинаются приемы у врачей; семейства, собирающиеся специально для обсуждения результатов медицинских тестов. Затем – горькие маленькие таблетки и мерзкое, отвратительное время ожидания. Шахин Бадур Хан не знает и не может знать, сколько неродившихся дочерей было уничтожено подобным образом.
Он бы с удовольствием продолжил беседу с этим человеком, но внимание мужчины внезапно привлек кто-то в зале. Шахин следит за его взглядом. Та женщина, о которой с таким презрением говорила Билкис, очаровательная «поселянка», пробирается сквозь взволнованную толпу гостей. Вот-вот прибудет дива.
– Моя жена, – сообщает мужчина. – Она меня зовет. Пожалуйста, извините. Было очень приятно с вами познакомиться.
Собеседник Хана ставит бокал с шампанским на землю и идет к женщине.
Слышатся аплодисменты, на сцену выходит Мумтаз Хук. Она улыбается, улыбается, улыбается своим слушателям. Ее первая песня сегодня будет подарком щедрым хозяевам – в надежде на счастье, долгую жизнь и процветание их благословенного ребенка. Музыканты ударяют по струнам.
Шахин Бадур Хан уходит.
Он поднимает руку, чтобы остановить какое-нибудь такси, редкое в здешних краях, где живут люди, располагающие собственным транспортом. Но безуспешно. Тут какой-то авторикша с громыханием проезжает мимо, останавливается у разрыва в разделительной полосе и подъезжает к тротуару. Шахин Бадур Хан спешит к нему, но рикша резко поворачивает и откатывает к противоположному тротуару. Шахин Бадур Хан замечает фигуру в тени пластикового навеса, укутанную в какую-то ткань.
Авторикша вновь пересекает разделительную линию и с грохотом подъезжает к Шахин Бадур Хану. Из повозки глядит лицо – элегантное, чуждое, хрупкое. Под скулами залегли тени. Свет поблескивает на безволосом, посыпанном слюдой черепе.
– Прошу вас, вы можете разделить со мной прогулку.
Шахин Бадур Хан отшатывается, как будто джинн произнес тайное имя его души.
– Не здесь, не здесь, – шепчет он.
Ньют моргает глазами. Медленный поцелуй. Рев мотора, маленький фатфат влетает в ночной поток машин. Свет уличных фонарей падает на серебряный медальон на шее у ньюта – трезубец Шивы.
– Нет, – умоляет Шахин Бадур Хан. – Нет…
Он человек, на котором лежит большая ответственность. Сыновья выросли и покинули дом, жена все эти годы была для него практически чужой. Но у него есть такое множество других обязанностей: проблемы войны и мира, засухи, целое государство, о котором надлежит заботиться. Тем не менее водителю Хан дает вовсе не адрес своего дома. Они едут совсем в другое место, в особое место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218