Неожиданно Чаудхури начинает говорить о Шахине Бадур Хане:
– У него все получилось как раз наоборот. Бегум требует развода, а не муж…
Мужчины тихонько посмеиваются.
– Вам следует признать, что он уже ушел в небытие, – говорит Нарвекар. – Двадцать четыре часа – очень большой срок в политике.
– Никогда ему не доверял, – отзывается Чаудхури. – Всегда считал, что в нем есть что-то скользкое. Слишком воспитан, слишком вежлив…
– И слишком мусульманин? – спрашивает Нарвекар.
– Вы сами сказали… В общем, что-то не совсем… мужественное. И кстати, я не уверен, что соглашусь с вашим мнением на тот счет, что он ушел в политическое небытие. Вы говорите, что двадцать четыре часа – очень много. А я, со своей стороны, напомню вам, что в политике нет ничего, что бы не было так или иначе связано со всем остальным. И один выпавший камешек может увлечь за собой целую лавину. Из-за одного гвоздя в подкове лошади была проиграна целая битва. Бабочка в Пекине и тому подобное… У истоков всего случившегося стоит Хан. И ради его же собственного благополучия он должен был уже давно покинуть Бхарат.
– Евнух! – комментирует Лаксман. В его стакане бренчит лед.
– Господа, – произносит Ашок Рана. Собственный голос кажется ему чужим и звучащим откуда-то издалека. – У меня погибла сестра.
Выдержав пристойную паузу, он повторяет свой вопрос:
– Итак, каков будет наш ответ господину Дживанджи?
– Он получит свое правительство национального спасения, – отвечает секретарь Нарвекар. – После произнесения вами речи.
Референты выверяют исправленный вариант речи. Ашок Рана просматривает распечатку и вносит синей ручкой пометки на полях. Правительство национального спасения… Протянуть руку дружбы… Сила в единении… Переживем трудные времена, сплотившись в единый народ, единую нацию… Единая нация непобедима…
– Господин премьер-министр, пора, – говорит Тривул Нарвекар.
Он ведет Ашока Рану в студию, расположенную в передней части аэробуса. Она немногим больше обычного туалета в самолете: камера, подвесной микрофон, стол, стул, флаг Бхарата, свисающий с древка, редактор и звукооператор за стеклянной панелью. Звукооператор показывает Ашоку Ране, как поднимается столик, чтобы можно было сесть на стул. Премьер-министра пристегивают ремнем на случай неожиданного толчка. Ашок Рана обращает внимание на запах ароматизированного лака для мебели. Молодая женщина, лица которой он не помнит, но которая явно принадлежит к его информационной группе, повязывает ему новый галстук с булавкой в виде бхаратского прядильного колеса и пытается привести в порядок волосы и потное лицо Ашока.
– Сорок секунд, господин премьер-министр, – говорит Тривул Нарвекар. – Текст речи будет выводиться на экран перед камерой.
Ашока Рану внезапно охватывает паника: что делать с руками? Сжать? Скрестить? Просто положить перед собой? Или жестикулировать ими?..
Теперь говорит редактор:
– Спутниковая связь включена. Начинаем обратный отсчет: двадцать, девятнадцать, восемнадцать, красный огонек означает, что камера работает, господин премьер-министр, телесуфлер включен… Включаем видеотерминал… шесть, пять, четыре, три, два… и телесуфлер.
Ашок Рана наконец решает, что он должен делать с руками. Он просто кладет их на крышку стола.
– Мои соотечественники. Бхаратцы, – читает он. – С тяжелым сердцем обращаюсь я к вам сегодняшним утром…
В саду, промокшем от ливня…
Капли дождя раскачивают тяжелые листья вьющихся растений – никотианы, клематиса, лозы киви. Дождевая вода, черная и пенящаяся от песка, потоком течет из дренажных отверстий в грядках и клумбах. Дождь льется по резным бетонным плитам, бурлит в канавках и канальцах, пляшет в отводных трубках, скачет в стоках и сливах, каскадами водопадов низвергается из провисших желобов на улицу внизу. От дождя шелковое сари липнет к плоскому животу Парвати Нандхи, к ногам, к маленьким грудям. От дождя ее длинные черные волосы приклеиваются к голове. Струйки дождя стекают вдоль шеи Парвати, по спине, груди, рукам и запястьям и задерживаются только на бедрах. Дождевая вода обтекает голые ступни и серебряные кольца на пальцах ног.
Парвати Нандха сидит в своей уединенной беседке. Сумка стоит рядом, наполовину пустая, верхняя часть прикрыта, чтобы дождь не попал на лежащий там белый порошок.
С запада доносятся приглушенные раскаты грома. Парвати прислушивается к звукам, идущим с улицы. Пальба, кажется, тоже отдалилась и уже не такая частая, как раньше. Сирены перемещаются слева направо и вдруг оказываются у нее за спиной.
Но она ждет другого звука.
Вот он…
С момента своего звонка Парвати пыталась научиться отличать его от других странных звуков, которые сегодня заполнили город. Стук открывающейся входной двери. Она знала, что он придет. Она молча, про себя, считает, и вот он – в точном соответствии с ее подсчетами – черным силуэтом появляется в дверях сада. Кришан не видит ее, сидящую в темной беседке, промокшую до нитки.
– Здравствуйте, – кричит он.
Парвати наблюдает за тем, как он пытается ее найти.
– Парвати?.. Вы здесь? Отзовитесь.
– Я здесь, – шепчет женщина.
Она видит, как выпрямляется и напрягается его тело.
– Я едва смог… Там настоящее безумие. Все разваливается. Всюду стреляют, что-то горит…
– И все-таки ты смог. Ты же здесь.
Парвати поднимается со своего сиденья, подходит к нему и обнимает.
– Ты вся промокла, женщина. Чем ты занималась?
– Ухаживала за своим садом, – отвечает Парвати, отстраняясь от него. Она поднимает сжатый кулак и выпускает из него струйку белого порошка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218