Наконец девушка спросила:
— О чем ты думаешь, Улав?
Он вздохнул, будто очнувшись ото сна… Потом взял ее руку и прижался лицом к ладони.
— Не будь ты столь неразумна, — сказал он, словно продолжая их беседу в стабуре. Он чуть помедлил. — Из Хевдинггорда я уехал, не поблагодарив за гостеприимство…
Ингунн испуганно вскрикнула.
— Да, — молвил Улав. — То было худо… и непристойно, ведь дядя был столь добр ко мне…
— Вы стали недругами?
— Не совсем. Так случилось оттого, что один его поступок пришелся мне не по нраву. Он велел наказать одного из своих латников — нельзя сказать, чтобы кара была более сурова, нежели человек того заслуживал. Но дядя часто бывал жесток, когда в нем закипал гнев… А ты ведь знаешь, мне всегда претило, когда людей или скотину мучили зря…
— И вы поссорились?
— Да нет. Тот его оруженосец был предателем… Они сидели и бражничали в жилом доме — дядя и несколько его родичей и друзей… да то ведь были и мои родичи… Они приехали к нам пировать на пасху… пасхальным вечером. Они беседовали о своем короле, добра ему не желал никто… и тут они стали громко говорить о том, что готовится против короля Эрика. Видишь ли, много страшных козней строили они там… А были мы все хмельные и невоздержанны на язык. Этот самый Оке обносил гостей пивом за столом, и вот он после того поскакал к королевским воеводам в Хольбекгорде и продал им те тайны, что услыхал, а дядя прознал про это. И тогда дядя повелел отвести Оке в девичью рощу и привязать к самому могучему дубу, а потом взял руку предателя, которой тот клялся Барниму в верности, и пригвоздил ее к стволу ножом…
Думаю, Оке заслужил наказание. Но когда время стало близиться к ночи, я подумал: хватит с него; он уже довольно простоял там. Тогда я отправился в рощу, отвязал его от дерева и одолжил ему коня. Я сказал Оке, что, когда ему представится случай удрать из Зеландии, пусть отошлет коня в один дом в Калунборге, где меня знали. Но я подумал: дядя, верно, страсть как осерчает за то, что я так удружил ему, а попытаться говорить с ним было бесполезно. Я слышал, корабли ярла стояли на севере у мыса; тогда я собрал все, что мог захватить с собой из своего имущества, и ускакал в ту же ночь на север. И так все оно и было до тех пор, пока я в нынешнем году не приехал с ярлом в Британию…
Да, не очень-то учтиво я отблагодарил дядюшку… И я каждый день молю бога, чтоб у Барнима не было еще больших хлопот оттого, что я отпустил Оке. Знаешь, я взял с него клятву, но такому молодцу поклясться — раз плюнуть… Кабы дядя велел его вздернуть, я бы сказал, что он поступил справедливо. Но когда Оке стоял там, в роще, с рукой, пригвожденной к дубу… Видишь ли, то было сразу после пасхи; мы каждый день до этого ходили в церковь, а в страстную пятницу я вставал на колени подле распятия и целовал его… И вот мне вдруг показалось, будто парень, пригвожденный к дубу в роще, похож на распятого на кресте…
Ингунн кивнула:
— То было доброе дело.
— Бог его знает. Кабы я сам верил в это! Так что, понимаешь, если бы я воротился обратно в Данию вместе с ярлом, я бы мог послать весточку дяде… А может, представился бы случай поехать к нему и попросить прощения. Ведь я выказал ему черную неблагодарность…
Он лежал, и тоскующий взгляд его скользил по темно-синим лесным далям.
— Ты говоришь, тебе здесь плохо жилось, Ингунн. Да и мне иной раз приходилось не сладко: я не жалуюсь на своих знатных родичей, но они ведь богаты и горделивы, а я приехал к ним — бедный чужак, к тому же опальный. Они меня почитали мальчишкой, да еще незаконно втершимся в их род, раз не они выдали замуж мою матушку. Я не говорю, что они могли бы выказать мне большее дружелюбие… Что ж тут скажешь, раз так вышло! Будь же умницей! — снова попросил он Ингунн. Чуть подвинувшись, он тяжело уронил голову ей на колени. — Да я бы сей же миг остался здесь либо взял тебя с собой… кабы мог… По-твоему, лучше бы я вовсе не приезжал, раз не могу остаться?..
Покачав головой, Ингунн стала гладить его по волосам, ласково разлохмачивая их.
— Дивно, однако же, — тихо сказала она, — что дядя не пожелал сделать для тебя больше, коли своих детей в живых у него нет…
— Сделал бы, пожелай я остаться в Дании. Но я все время твердил; не хочу. И он, верно, заметил, что я все время рвался домой.
Немного погодя Ингунн спросила:
— А эти друзья твои… ну, в городе, который ты назвал… что они за люди?
— Да так… — нехотя ответил Улав. — Они из питейного дома. Я часто бывал в этом городе по дядиным делам, торговал быков и выполнял прочие посылы…
Ингунн все гладила и гладила его по волосам.
— Уж один-то разочек мне можно тебя поцеловать? — Встав на колени, он обнял ее и поцеловал в губы.
— Можешь целовать меня сколько вздумается, — прошептала она, тесно прижавшись к нему. Когда он стал осыпать крепкими, жаркими поцелуями ее лицо и шею, из глаз ее заструились слезы. — Сколько захочешь… Можешь целовать меня хоть каждый день!
— Боюсь, что тогда бы я не знал меры. — Он громко расхохотался. — Ингунн, голубка моя! — Он склонился над ней так, что она затылком коснулась земли. — Но теперь уже недолго ждать… — прошептал он. — Пожалуй, нам пора наверх, в усадьбу, — сказал он, отпустив ее. — Давно обедать пора. Что еще фру Магнхильд скажет — взяли да и ушли из дому!
— А мне все едино! — строптиво пробормотала Ингунн.
— О да, и мне тоже! — Улав засмеялся и, взяв ее за руку, поднял с земли. Своей шапкой он почистил ее и свое платье. — Все же придется идти!
Он не выпускал ее руки, пока они не вступили на тропку, которая была хорошо видна из усадьбы.
3
После того, как Улав уехал, Ингунн ходила сама не своя, не в силах преодолеть жгучее разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201