— Это для экспорта, — хмыкнул Норивал.— Может, бразильская музыка слишком сложна для понимания, если слушать ее в других странах, — предположил Титу.— Мелодия создается барабанами, — заметил Флетч. — Люди не привыкли слушать мелодию барабанов.А потом чечеточники начали обсуждать, какая школа самбы выиграет Карнавальный парад. Эта проблема обсуждается в Бразилии так же страстно и яростно, как в остальном мире — исход футбольного чемпионата или шансы претендентов на выборах.Каждая из больших фавел Городки лачуг, окружающие Рио-де-Жанейро.

Рио-де-Жанейро представляет на парад школу самбы, с ежегодно сочиняемой новой песней и гигантскими красиво оформленными платформами, с сотнями подготовленных, играющих в унисон барабанщиков, с великолепными костюмами для тысяч людей. Карнавальный парад-соревнование звука, мелодии, строф, ритма, общего впечатления, украшения платформ, ослепительности костюмов, физической красоты людей, танцующих за фавелу, магической быстроты кикеров Исполнители кик-данса, дословно, танца с ударами ногами.

, оригинальности и энергичности.Жители каждой фавелы весь год готовятся к параду. Сначала пишется и многократно правится песня. Затем каждый уик-энд и частенько вечером по будням идут репетиции. Песню поют, играют, маршируют под нее по улицам. Параллельно создаются и шьются костюмы, для мужчин и женщин, более красивые, чем даже свадебный наряд. Идет также строительство главной платформы школы самбы, огромной, как дворец. Каждая свободная минута и каждый лишний крузейро уходят на подготовку парада, ибо все фавелы стремятся к тому, чтобы именно их школа поразила воображение.И судейство, разумеется, очень и очень строгое, хотя и частенько противоречивое.Вслушиваясь в дискуссию чечеточников о приближающемся Карнавальном параде, о том, у кого лучшие костюмы, платформы, барабанщики, танцоры, о том, кто победил в прошлом и позапрошлом годах, а кто мог бы победить, Флетч улавливал имена и отрывки песен, которые звучали сейчас везде; на улицах, радио, телевидении. За месяцы до начала Карнавала песня каждой фавелы представлялась всей Бразилии как символ всей кампании, а затем пропагандировалась, как политическая программа или реклама нового продукта. Чечеточники обсудили все школы самбы, от самой старой, из фавелы Манжейра, до появившейся в последние годы, из Империу ди Тижука, от одной из самых традиционных, Сальгейру, до славящейся громом барабанов Мосидади Индепендент де Падри Мигель. Тонинью стоял на том, что в прошлом году пальму первенства следовало отдать фавеле Портела исходя из представленных песни и костюмов. Орланду больше нравилась песня фавелы Империатрис Леуподиненси. Титу соглашался с Тонинью. Норивал выпил пива, рыгнул и вынес собственный вердикт: «Бейжа-Флор».Флетч вытирал с тела пот свернутой в комок тенниской.Тонинью посмотрел на него в зеркало заднего обзора и перешел на английский.— Флетч, ты должен надеяться, что в этом году победит Сантус Лима.— Как скажешь, — Норивал наклонился вперед и повернулся к Флетчу. — Но почему?— Потому что когда-то ты жил там. Это твой дом. Там жил Жаниу Баррету. Там его и убили.На мгновение в салоне машины повисло неловкое молчание. А затем Орланду начал насвистывать мелодию новой песни Империу ди Тижука.— Орланду! Тонинью!Тенистая горная дорога вывела их на ярко освещенную площадку перед старинным домом, в котором когда-то жил владелец кофейной плантации.Тут же на веранде появилась женщина невероятных размеров, весом не менее трехсот фунтов. Она раскинула руки, приветствуя чечеточников, точь-в-точь как Христос Искупитель.— Святой боже, — выдохнул Флетч, увидев ее через окно.Орланду и Тонинью уже выскочили из машины и открыли задние дверцы.Норивал, похоже, потерял всякое представление о том, где он и с кем он. Флетч ступил на землю. Горный воздух холодил кожу. Но и солнце жгло нещадно.Из-за угла появилась худенькая девочка-подросток, одетая лишь в шортики.— Титу! — воскликнула женщина.Титу, улыбаясь, вылез из кабины.С другой стороны машины Норивал с трудом слез с заднего сиденья и затрусил к близлежащим кустикам, чтобы облегчиться.А потом из-за огромной женщины, изображавшей статую Христа Искупителя, выступила настоящая статуя, мулатка, девушка ростом в шесть футов и четыре дюйма, с идеальной фигурой. Широкие плечи, узкая талия, длинные ноги. Большие, полные груди. Глаза, каждый размером с кулак и чернее безлунной ночи. Длинные волнистые черные волосы. Кожа цвета расплавленной меди. В шортах с разрезами по бокам и босоножках на высоком каблуке. Эта удивительная девушка, ожившая статуя, улыбнулась им.Флетч шумно проглотил набежавшую слюну.— Вы привезли мне новенького, — по-английски закричала толстуха. — Он североамериканец? И какой красавчик!— У него особые проблемы, дона Журема, — рассмеялся Тонинью. — И нужно ему нечто особенное.— Мой бог, — выдохнул Флетч. — Где я?Титу ущипнул Флетча за бицепс.— В небесах, хотя и на земле. Глава 12 — Обманули, — жаловался Флетч. — Маленькое местечко в горах. Вы привезли меня в бордель.Он и Тонинью, в полотенцах, обмотанных вокруг талии, сидели в шезлонгах у плавательного бассейна. Сзади дом плантатора выглядел еще более обветшалым, чем с фронтона. Краска потрескалась и кое-где облупилась. Дверь черного хода скрипела. За цветочными клумбами давно уже никто не ухаживал. В бассейне плавали водяные лилии.— Здесь можно отдохнуть и расслабиться. Как я и обещал, — ответил Тонинью.— С какой стати любимым всеми чечеточникам понадобился публичный дом?— Каждому из нас необходим укромный уголок, где все просто и естественно, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50