Я мог поделиться с коллегами тем, что мне известно о его методах. Вы должны признать, что он бы предпочел, чтобы я избрал профессию лыжного инструктора, а не телерепортера.
— Полагаю, вы правы. Скажите, мистер Уишэм, вы, часом, не знали, куда поселили Уолтера Марча и его семью?
— В третий «люкс».
— Как вы это узнали?
— Спросил. Чтобы не появляться там, где можно встретить Уолтера Марча.
— Спросили у портье?
— Совершенно верно. То есть имел возможность утащить с регистрационной стойки ножницы. Так?
— Вы предельно откровенны со мной, мистер Уишэм.
— Я вообще предпочитаю откровенность. И мне представляется, что вы — мастер своего дела. На вас будут крепко давить. Рано или поздно вы выясните, что Уолтер Марч подтолкнул моего отца к самоубийству. Весь Денвер это знает, возможно, многие из тех, кто сейчас на конгрессе. Скрыв эту информацию, я лишь заставил бы вас потратить попусту много времени.
— То есть вы советуете мне поискать преступника в другом месте?
— Не просто советую. Настоятельно рекомендую. Поверьте, я не убивал Уолтера Марча.
Глава 20

3:30 Р. М. КОМПЬЮТЕРЫ и ПРОФСОЮЗЫ.
Семинар
Комната для шитья тетушки Салли Хендрикс.
В среду, в половине четвертого дня, игра шла на всех теннисных кортах, около бассейна толпился народ, а по окружающим Плантацию Хендрикса холмам прогуливались и катались на лошадях гости отеля.
В баре (коктейль-холла Бобби-Джо Хендрикса), темном и прохладном, лишь несколько журналистов из Бостона запивали ленч джином с тоником.
У стойки в одиночестве сидел Уолтер Марч младший.
Флетч устроился рядом и заказал джин с мутным лимоном. Скучающий бармен не торопясь потянулся к бутылкам.
Услышав голос Флетча, Младший сразу повернулся к нему.
Налитые кровью, затуманенные глаза, опухшее лицо. На виске пульсировала жилка. Мгновение спустя Младший отвел взгляд, икнул, вновь посмотрел на Флетча.
— Уилльям Моррис Флетчер. Я вас помню.
— Ирвин Морис Флетчер.
— Совершенно верно. Когда-то вы у нас работали.
— Практически все, кто приехал сюда, когда-то работал у вас.
— Флетч. Помнится, была такая шутка. «Слово сотворило Флетча».
— Вроде бы да.
— И вообще, вас часто поминали. Вы умели повеселить публику.
Флетч расплатился с барменом.
— Вы слышали, что мой отец мертв?
— Что-то такое говорили.
— Кто-то зарезал его, — Младший резко вытянул вперед руку, словно нанес удар ножом. В тот момент глаза его наполняло безумие. — Ножницами.
— Не повезло, — посочувствовал Флетч.
— Не повезло! — фыркнул Младший. — Не повезло ему. «Марч ньюспейперз». Всему гребаному миру.
— И вам тяжело.
Последовала томительная пауза.
— Да, тяжело, — Младший мигнул. — Вы знаете, отец ненавидел вас.
— Ваш отец ненавидел всех, — не удивился Флетч.
— Я тоже ненавидел вас.
— Наверное каждый, кто ненавидит меня, имеет на это право.
— Мой божественный отец полагал, что вы — день и ночь.
Флетч отпил из бокала.
— Что это должно означать?
Младший попытался придать своей физиономии начальственное выражение.
— Знаете ли, он хотел поладить с вами. Ему нравился ваш стиль, — веки Младшего упали. — Он хотел привести вас в свою конюшню. Сделать из вас человека.
— Знай я об этим, никогда не ушел бы из журналистики.
— Вы помните, как однажды он попытался напугать вас?
— Нет.
— Он пытался.
— Не помню.
— Потому что вы не напугались. Помните ту историю с секретарем губернатора?
— Конечно.
— Он посылал вам служебные записки. Лично. С требованием оставить эту тему.
— Было такое.
— Приехал в город. Вызвал вас на ковер.
— Как я могу забыть этот незабываемый миг.
— До смерти напугал вас.
— Неужели?
— Предупредил, что уволит вас, если вы напишете эту статью.
— За пять минут трудно напу…
Голова Младшего качнулась к Флетчу.
— Вы написали эту гребаную статью! И уволились!
— Это точно.
Вновь надолго затянулась пауза. Младший дважды икнул.
— Не о губернаторе заботился отец. Не о его секретаре. Не о статье, — на этот раз, икая, Младший прикрыл рот рукой. — О вас.
— Я все понял. Едва вокруг начинается суета, до меня сразу доходит, что к чему.
— Ничего-то вы не поняли. Я извиняюсь.
— Извиняетесь?
— О, Боже, да. Извиняюсь.
— Но за что? За поднятую вокруг меня суету?
— Прежде чем отец сделал это… — вероятно, тут Младший еще раз обдумал значимость слов, которые намеревался произнести, — он предпринял все возможное, дабы избежать крайних мер.
Флетч молча потягивал джин.
— Он хотел, чтобы вы работали у него.
— Он был работодателем. Я написал статью. Уволился. Обычное дело.
— Отец ничего этого не хотел. Он предпочел бы иметь вас под рукой. И предпринял все возможное, чтобы избежать крайних мер. Или я это уже говорил?
— Нет.
— До того, как вызывать на ковер, он просеял вас через тонкое сито.
— Не понял.
— Он хотел, чтобы вы работали у него. Вы оказались крепким орешком. Не испугались.
— Он заставил меня подать заявление об уходе.
— Потому что… — Младший опять наклонился к Флетчу, — он не мог раскусить вас. И сдался, знаете ли.
— Он натравил на меня детективов?
— Ему нравились ваши манеры. Поведение в редакции. Поначалу вы обошлись ему в тысячу долларов. Простая слежка. Он не поверил тому, что ему доложили. За первой тысячей последовали еще десять. Пятнадцать.
— Я бы предпочел получить их в виде жалования.
— Он не мог поверить… На ком вы тогда были женаты?
— Я не помню.
— Он говорил: «Или все это правда, или — ложь».
— Разумеется, ложь. Если хочешь узнать правду…
— Истории, — перебил его Младший. — Какие истории он о вас рассказывал. За обедом.
— Как же тут мерзко, — Флетч круто изменил тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53