Суд признал его мертвым, когда я пошел во второй класс. А в прошлую субботу выяснилось иное. Оказывается, моя мать всегда допускала, что он жив. Полагаю, она не хотела, чтобы я сорвался с места и отправился на поиски отца, а потом вернулся разочарованный, с пустыми руками.
Глаза Карра широко раскрылись. Он покачал головой.
— Вне всякого сомнения — это миссис Флетчер.
В дверях стояла Барбара, в лыжных ботинках, зеленовато-синих брюках и красном свитере с закатанными рукавами.
Глава 12
— Три кролика и, полагаю, пиво для дамы, — заказал Карр.
— Кролика, — повторила Барбара. — Американцы не едят кроликов.
Чуть раньше Карр предложил перекусить, раз уж они в ресторане.
Не успел официант отойти, как к столику подошел какой-то мужчина. Карр коротко представил его Барбаре и Флетчу, а потом заговорил с мужчиной о каких-то коробках с образцами посуды, которые мужчина просил доставить в Китале.
— Это твой отец? — прошептала Барбара.
— Его приятель. Тоже пилот. Фамилия Карр. Имени он не назвал.
— А где твой отец?
— Он не знает. Мне кажется, он недоволен. Его призвали для моральной поддержки, а мой старик не явился. Но он пытается изобразить радушного хозяина.
Разговор о коробках с посудой тем временем завершился.
— Кролик Питер, — промурлыкала Барбара. — Питер Трусохвостик. Братец Кролик.
— Мое имя — Питер, — повернулся Карр к Флетчу. — Но люди зовут меня Карр.
— Питер, — повторил Флетч.
— Я не могу есть Питера Трусохвостика, — подвела итог своим рассуждениям Барбара.
— Что? — переспросил Карр, словно не расслышав ее.
— Где отец Флетча? — выпалила Барбара.
Карр коротко глянул на дверь. Тяжело вздохнул.
— Если бы я знал.
— А вы не можете позвонить ему?
— Это не Европа, — покачал головой Карр. — И не Штаты. Если человек не приходит на встречу, маловероятно, чтобы он оказался рядом с телефоном.
— Я позвонила маме, — Барбара повернулась к Флетчу.
— И что ты ей сказала?
— Буквально следующее: «Я в Найроби, в Кении, в Восточной Африке, провожу медовый месяц с моим обожаемым Флетчем, у нас все в полном порядке, извини, что не смогла позвонить из Колорадо и заставила тебя волноваться».
— Вы уловили суть, — покивал Карр. — Проще дозвониться до другого континента, чем до дома на соседней улице.
— И что она ответила?
— Она подумала, что я шучу. И сказала: «Этот парень, за которого ты вышла замуж, он хоть когда-нибудь бывает там, где ему положено быть? Какой-то он странный. Так жить нельзя, Барбара».
Карр пытался уловить выражение глаз Флетча сквозь солнцезащитные очки.
Флетч снял очки и положил их на стол.
— Она сказала, что я должна незамедлительно вернуться домой и развестись с тобой.
— Каковы твои планы?
— Сначала я хотела бы что-нибудь съесть. Но только не кролика.
— Сразу не поворачивайтесь, но к нам идет мужчина, на которого стоит взглянуть, — прервал их дискуссию Карр.
Мужчина надвигался на столик, как авианосец. Ростом под семь футов, весом за триста фунтов. Огромная, абсолютно лысая голова. Мужчина и Карр кивнули друг другу.
Сел он за столик у самого поручня, на ярком солнце, лицом к двери. Достал газету и разложил ее на столе.
Мгновенно официант принес ему бутылку пива и высокий стакан.
— Обычно он не приходит раньше четырех часов, — заметил Карр.
— Кто он? — спросил Флетч.
Карр помедлил с ответом. Официант как раз расставлял тарелки.
— Его фамилия Дьюис. Дэн Дьюис.
— И чем он занимается?
Барбара внимательно разглядывала свою тарелку.
— Это не похоже на кролика.
— Преподает в школе.
— Держу пари, его ученики обращаются к нему «Bwana».
— Естественно, — кивнул Карр.
Барбара ткнула ножом принесенное ей блюдо.
— Сыр.
— Гренок с сыром, — уточнил Флетч.
— Эти кролики из сыра, — и Барбара набросилась на еду.
Официант отошел.
— Он стреляет в людей, — добавил Карр. — По ночам. Только по ночам.
Барбара едва не подавилась.
— В плохих людей. Бандитов. Некоторые говорят, что он работает на полицию. Убивает тех, против кого полиция не может собрать достаточно улик, чтобы передать дело в суд, людей, на которых, по мнению полиции, нет смысла тратить время и деньги. Судить, содержать в тюрьме, вешать.
— Он просто выходит на улицу и стреляет в людей?
— Стреляет он по одному разу. Из пистолета сорок пятого калибра. В затылок. Всегда точно.
Глаза Барбары вылезли из орбит.
— И он преподает в школе?
— Математику.
Барбара посмотрела на Флетча.
— Если он…
— Пожалуйста, не продолжай, — мягко оборвал ее Флетч.
Пока они ели, Флетч то и дело поглядывал на гиганта, читающего газету. Его лысая голова напоминала булыжник, который пришлось бы объезжать, попади он на дорогу.
— Вы работаете в газете? — спросил Карр.
— Да.
— Это хорошо. И что для газетчика самое важное?
— Быстрые ноги.
— И какая вам выгода от этой работы?
— Могу рассчитывать на роскошный некролог.
Карр повернулся к Барбаре.
— А вы?
— Я работаю в бутике. Продаю галифе.
— Галифе? Мой бог, странная у вас, американцев, мода.
— Как самочувствие? — спросил Карр, когда их тарелки опустели.
— Жарко, — пожаловалась Барбара.
Флетч оттянул горло свитера.
— Жарко.
— Здесь совсем не жарко, знаете ли, — возразил Карр. — Мы на высоте пять тысяч футов над уровнем моря.
— Склоны, однако, совсем сухие. И не хватает снега.
— Я имел в виду ваше общее самочувствие. Смену часовых поясов и так далее.
— У меня тело, словно чужое, — пожаловалась Барбара.
— День мы переживем, — добавил Флетч. — Надо сразу переходить на местное время, а не то мы не сможем перестроиться до отъезда.
Карр на мгновение задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53